Жених? Перспективный? Семен? Очень смешно…
Вернув наушники на прежнее место, я спустилась с пирса и зашагала в сторону жилых корпусов, потом, снова перешла на бег. Легкомысленной я себя никогда не считала, падкой на бицепсы и толстый кошелек тоже. Так в чем же дело? Почему этот наглый избалованный мальчишка вызывает во мне гамму переживаний?
Ладно. Если я хочу спокойно провести остаток отпуска и окончательно не поддаться мажорским чарам Семена, мне просто, нужно держаться от него подальше.
Но держаться подальше не получилось…
Уже ставшие знакомыми голоса Семена и Толика я услышала, когда поднималась по лестнице:
— Ну и где она?
— Не знаю, может, ушла уже.
— Если увидишь ее — скажешь.
В этот момент я, как раз, поравнялась с молодыми людьми. Анатолий приветливо улыбнулся мне:
— Говорю, вот она. Привет, Даринка.
— Здравствуй… те. — Меня немного смутила такая встреча. — Вы меня искали? Что-то случилось?
— Семен захотел пойти вместе на завтрак, — ответил Толик.
— А… Это… это радует.
— И где ты была? — бросил слепой.
— Я… бегала, — его недовольный тон смутил меня еще больше, — я летом всегда… по утрам бегаю.
— Ясно, — напряжение в голосе парня исчезло, — на завтрак пойдешь?
— Да, но мне надо в душ. Дадите мне минут… десять?
— Отлично, — Толик протянул мне руку слепого, — он тебя подождет, а я сбегаю, покурю.
Сопровождающий проскочил мимо, не дав мне возразить, и скрылся внизу.
— Ладно, — я посмотрела на Семена, — в номер зайдешь?
— Предлагаешь мне остаться на лестнице?
— Намек понят. Разворачивайся. До второго этажа три ступеньки.
Я потянула парня за собой, невольно отметив, насколько привычными для меня стали этот жест и его теплая, сильная рука в моей ладони.
Семен осторожно поднялся наверх, скользя пальцами свободной руки по стене.
— До твоего номера пять дверей, — сообщил слепой, когда мы остановились.
— Вроде, я, если честно, не считала.
— Тебе и не надо, — он криво усмехнулся.
Я открыла дверь, подвела Семена к кровати:
— Присаживайся.
Парень нащупал ладонью матрас, сел:
— Могу в душе спинку потереть…
— Могу второй раз по физиономии съездить, — предложила я.
— Еще одни очки не прощу, — улыбнулся слепой.
— Тогда не нарывайся, — моих губ тоже коснулась улыбка, — я быстро.
Скинув кроссовки и взяв джинсы с футболкой, я скрылась в ванной.
Мне так легко с ним. Почему?
Я поспешно стянула спортивный костюм, включила душ, встала под прохладные струи.
Это на меня совсем не похоже. Мы знакомы несколько дней, а я уже позволяю себе шутить с ним…
Быстренько ополоснувшись, я выключила воду, сняла с держателя полотенце. Из комнаты до меня донесся голос парня:
— … И когда?
Присутствия Толика в номере я не слышала, видимо, Семен разговаривал по телефону.
— А гарантии? — спросил слепой собеседника.
Я непроизвольно прислушалась. Семен молчал пару секунд, потом заговорил снова.
— Пап, а если все останется так? — замолчал. — Да, я понял тебя… До вечера.
Я сглотнула подступивший к горлу ком. Семен говорил про операцию, это было очевидно, и, похоже, парень может остаться слепым. Я поспешно оделась, вернулась в комнату. Семен сидел с опущенной головой, вертел в руках телефон. Услышав меня он поднял голову:
— Помылась? Чего молчишь?
— Семен, я слышала…
— Молодец, что слышала.
— Ты можешь…
— Что я могу? — рявкнул парень. — Могу остаться слепым! Да бл*ть, могу!
— Все равно нужно верить в лучшее…
— Мать Тереза, блин, — фыркнул Семен. — Верить в лучшее… Ничего оригинальнее не могла придумать?
Ну все, с меня хватит!
— Что бы там с тобой не случилось, я в этом не виновата… — бросила я. — И вообще, слепота не приговор, тем более, когда есть…
— Богатый папочка, — перебил меня слепой.
— Я не это хотела сказать…
— А что ты хотела сказать?
— Я хотела сказать, что есть вещи и пострашнее.
— Например?
— Синдром Дауна.
Парень хмыкнул.
— Ты интеллектуально сохранен, Семен, у тебя есть родители, которые могут поддержать тебя, приставить человека, который будет ходить за тобой, выполняя все капризы, оплатить сотню операций, создать все условия… А ты…
— Что я?
— Ноешь!
— Ною!? — Семен вскочил с кровати, сжал кулаки, — знаешь что, мать Тереза, а не пошла бы ты!
В комнате повисло молчание. Меня начинало потряхивать. Не умею я скандалить. Дверь в номер приоткрылась, на пороге показался Толик.