— Да, ты прав. — убеждая самого себя согласился Макс. Слова Гота, о том, что Аня — умная и все поймет, немного остудили ему эмоции, поэтому Макс начал немного успокаиваться. — Ладно, поехал я домой.
— Давай. — почти сонно махнул на прощание рукой Гот и направился в ванну. Максим знал, что входная дверь у Гота закрывается автоматически, поэтому собрав, все что нужно, а самое главное телефон, Максим громко крикнув: «Пока!», вышел из квартиры и подошел к лифту.
Вышел Гот из ванны уже в пустую квартиру. Он слышал, как Макс крикнул ему «Пока!», поэтому подойдя к кровати, рухнул на нее, как мешок картошки и моментально вырубился.
А снилось ему снова море. И снова он шел босиком по песку и вдыхал свежий и соленый воздух. Только в этот раз он не садился на песок, все так же продолжая, иди по нему. Внезапно ветерок стал холоднее, а Гот, одетый снова лишь в одни брюки немного поежился, встав как вкопанный. Снова наблюдая тех двоих, что снились ему когда-то. Они спокойно подошли к нему и сказали всего два слова. Но так, что они звучали у него в голове и после того как он выплыл из сна.
«Даша… концерт».
Да, это уже клиника. Может Макс прав, и ему действительно нужно сходить к психиатру? Переведя взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, Гот обнаружил, что уже восемь часов утра. Он всегда поражался, как быстро проходит время во сне. Такое чувство, что он пробыл там от силы минут 15, а уже прошло шесть часов. Ну что ж, тогда надо вставать. Работа, как говорится, не ждет. А отдохнет он в пятницу.
Надев брюки, Гот направился на ванну, а затем на кухню. Что может взбодрить, как чашка хорошего крепкого кофе? Холодный душ. И Гот им уже воспользовался. Наверно, сходить в клуб с Максом — это действительно хорошая идея. Может ему удастся расслабиться. За этот месяц у него никого не было, поэтому сейчас ему нужно было расслабиться.
Задумавшись, Гот сделал большой глоток и из-за горячей жидкости обжог язык. Громко выругавшись, парень взял чистый стакан и налил холодной воды. Выпив залпом, Гот скривился теперь уже от покалывающей боли в горле. Решив пока оставить свою жажду, Гот открыл холодильник и вытащил бутерброды. Готовить он не умел, более того, считал, что это чисто женские навыки. Потому и перекусывал либо бутербродами, либо ел в каких-то кафешках.
Когда Гот поставил тарелку на стол, кто-то позвонил в дверь. Что-то, побурчав себе под нос, Гот пошел открывать дверь, но не удержался и запихнул в себя один бутер.
Распахнув дверь, все еще жующий, Гот удивленно уставился на свою гостью, которая неуверенно улыбнувшись, сказала:
— Привет..
Проснулась Даша в семь утра немного не радостная, но в предвкушении. Вчера, когда она возвращалась от Оли, Даша отравилась на работу к отцу, который позвонил и попросил ее прийти к нему на работу. Заходя в здание и проходя мимо охранника, никто не задержал Дашу и даже не спросил пропуска. Здесь все знали кто такая Даша и какую должность она займет, через несколько лет. Да, что там, уже через пару лет.
Постучав в кабинет отца, Даша зашла.
— Дочка, здравствуй! — вставая из-за стола, поприветствовал ее Петр Андреевич.
— Привет, пап! — ответила Даша и подошла к отцу, чтобы обнять.
— Присаживайся. — кивнул Петр Андреевич на стулья, стоящие возле длинного стола. Но Даша решила воспользоваться стулом своего отца. Поэтому улыбаясь, прошествовала мимо отца и уселась за его стол. Петр Андреевич, как-то одобрительно хмыкнул и, усмехаясь, пробормотал:
— Вот уже и с места пригретого выгоняют.
Но Даша промолчала. Лишь ухмыльнулась.
— Ну что, дочка, рассказывай. Давно ты что-то к нам не заглядывала. Все живем рассказами Славы о тебе. — упрекнул Петр Андреевич Дашу, но совсем не ворчливо или агрессивно. Скорее доброжелательно.
— Ой, ладно, пап. Я вам с мамой почти каждый день звоню. Да и не поверю, чтобы ТЫ не знал, как там твоя дочь поживает!
Даша специально сделала акцент на местоимении «ты». Ведь Петр Андреевич всегда следил, чтобы его дети не влезали в «плохие компании». Да и у каждого в телефоне было маячок, чтобы если какая ситуация, по мобильнику отследить мест нахождение хозяина, даже если тот был выключен. Конечно, все понимали, что телефон не всегда мог помочь, но у Петра Андреевича было много идей по сохранению своей семьи. Так что, ни Слава, ни Даша не знали, что же еще мог придумать их отец.
И когда Слава пришел домой с синяком, тот чуть весь город на уши не поставил. Хорошо, что Слава смог внятно объяснить, что получил за дело — покосился на чужую девушку. Петр Андреевич в тот раз покачал головой и пригрозил, что если он еще раз покосится на чужую девушку и получит за это по… лицу — домой может не приходить. Слава лишь громко хмыкнул, но в душе ему было приятно. Да, пусть Петр Андреевич и был с ними суров, но он их очень любил, постоянно волнуясь о их безопасности.
— Может мне просто хочется поговорить с единственной дочерью! — возмутился Петр Андреевич, но тут, же поменял тему. — Даш, ты общаешься с Ро… Готом?
— Готом? — удивленно переспросила Даша. — Да нет… вроде. А что?
— Да тут документы кое-какие важные ему надо передать, а доверить их я могу только тебе.
Даша сразу разгадала в голосе отца легкий подхалим, но не могла понять, с чем же он связан. А Петр Андреевич смотрел на дочь самым чистым взглядом, будто в его словах была чистая правда.
— Отправь с Мишей. — пожала плечами Даша.
Миша был помощником Петр Андреевича. Милый парень 27 лет отроду. Носил смешные очки, за что, Даша его прозвала профессором. Можно сказать, что он был правой рукой Петра Андреевича. Даша с ним была на короткой ноге. Ведь оба понимали, что им скоро придется вместе работать.
— Миша занят. У него жена рожает! — вплеснул руками Петр Андреевич. — Вот — вот должна родить! Вот он и отпросился. Хочет быть рядом в такой момент.
— Ладно. — сдалась Даша. Ей и самой хотелось встретиться с Готом. Потому что чувствовала вину, за то, что отвергла его. Ну, во всяком случае, именно так Даша объясняла себе свое желание. Хотя ее разрывали противоречивые чувства. С одной стороны ей хотелось попробовать что-то новое, а с другой она чувствовала себя предательницей. — Что за бумаги хоть?
— О, это по поводу его и Максима компании. — махнул рукой Петр Андреевич, хотя по глазам Даша поняла, что бумаги действительно важные.
— Ну конечно. — усмехнулась Даша. — Заручиться поддержкой прокуратуры не каждый может.
— Не ерничай. — по-отцовски сказал Петр Андреевич и, нагнувшись, взял желтую папку и подал Даше. Та заинтересовано следя за отцом, папку взяла и покрутила перед собой.
— Можешь прочитать, но только в этом кабинете. — прокомментировал действия дочери Петр Андреевич. — И все, что там есть не должно выйти отсюда.
Даша пыталась побороть свое любопытство, но все же профессиональные навыки выиграли, и Даша аккуратно изъяла документы из папки. Внимательно прочитав, Даша хмуро посмотрела на отца.
— Но ведь их подставили.
— Да. И подставил их совсем не тот, на кого думали сначала. — серьезно поддержал дочь Петр Андреевич.
— Виновник ближе… — проговорила Даша, задумчиво посмотрев на портрет президента. — Ладно, пап, я пойду. Когда нужно отдать бумаги?
— Сегодня-завтра. — ответил Петр Андреевич, с улыбкой смотря на дочь. Он знал, что она будет настоящим профессионалом и не ударит в грязь лицом. В этом он был уверен на 100 %. Потому и разрешил прочитать бумаги. Вдруг свежий взгляд найдет какую-нибудь зацепку. — Крайние сроки.
— Ну, тогда попытаю счастье сегодня. Пока пап. — встав из-за стола, Даша вновь поцеловала тоже поднявшегося отца и, передав привет и обещание скоро заглянуть в гости маме — Наталье Владимировне, покинула кабинет.
После разговора с отцом Даша направилась к дому Гота. Она знала, что они живут в подъездах напротив и на одном этаже. Вот только в какой квартире именно Даша понятия не имела, поэтому достав телефон, набрала номер отца, пожурив себя за расторопность, тот назвал номер квартиры, и ничем не обремененная Даша пошла в нужном направлении.