Роза вдруг начинает смущаться.
Я мысленно отмечаю ее реакцию. Она прочищает горло.
- Итак, - говорит она. - Для кого четвертое место? Ты пригласил Чарльза не для того, чтобы удивить меня, не так ли?
- Нет-нет, - Джереми почти смеется. - У меня есть гораздо более изысканный сюрприз. Хотя Чарльз может присоединиться к нам, когда захочет, по мере ужина. Так или иначе, - добавляет Джереми после небольшого размышления.
- Я думаю, он предпочтет остаться в стороне.
Я вижу дискомфорт на лице Розы. Разве она не знает, что Джереми пригласил своего отца? Почему? Должна ли я ей рассказать? Однако у меня есть ощущение, что в этом есть подводные камни, которых я не замечаю. Опасные. Те, которые меня пугают. Я решаю применить более тонкий подход.
- Джереми, - сладко говорю я. - Не мог бы ты рассказать мне, почему ты пригласил Розу присоединиться к нам сегодня вечером?
Я улыбаюсь ей.
- Не то, чтобы я была против ее компании, конечно.
- Сейчас, сейчас, - говорит Джереми. - Это так удивительно, что я посвящаю один вечер, чтобы провести время с двумя женщинами, которые знают меня лучше всех?
- А Хью? - спрашиваю я.
Роза не реагирует на имя. И тогда я понимаю: если она знает отца Джереми, она наверняка знает его настоящее имя! Я ломаю голову, но не могу вспомнить.
- Хью будет...почетным гостем, - говорит Джереми. Он смотрит на Розу. - Ну вот Лилли испортила сюрприз.
Раздается звонок в дверь.
- Ах, - говорит Джереми. - Четвертый член нашей компании прибыл.
Он встает и идет к двери.
- Извините, я сейчас открою.
Как только Джереми находится вне поля слышимости, я наклоняюсь к Розе и говорю ей шепотом:
- Эй! Ты знаешь, что все это значит?
Она делает вдох, закрывает глаза и медленно выдыхает. Руками она цепляется за край стола.
- Моя дорогая, - наконец говорит она. - Я не имею ни малейшего понятия.
- Мне это не нравится, - говорю я. - Когда Джереми сказал тебе об ужине?
- Меньше часа назад, - отвечает Роза. - Он позвонил мне и сказал надеть самое дорогое платье. То, что он выбрал для меня много лет назад для подходящего случая.
- И это все? - удивляюсь я.
У меня мурашки бегут по спине. Я чувствую, что мы с Розой - пешки в какой-то невидимой шахматной игре, в которую играет Джереми.
- Он сбросил на меня эту новость в последний момент. Роза, ты знаешь, кто такой Хью, не так ли? Он от...
Я замолкаю. В этот момент челюсть Розы отваливается. Она становится призрачно белой, когда смотрит позади меня. Я поворачиваюсь на стуле, чтобы увидеть, на что она смотрит. А там на входе в столовую стоят Джереми и его отец. Двое мужчин не могут выглядеть более непохожими. На самом деле, если бы я не знала, что это правда, я бы никогда не догадалась, что у них есть родственные связи.
Джереми - высокий и гордый. Он идет с уверенной, дерзкой, высокомерной походкой. Его голова поднята вверх, плечи отведены назад, его впечатляющее тело подчеркнуто четкими линиями его бледного блейзера и подходящих к нему брюк.
А потом появляется Хью. На нем старый коричневый бушлат. Широкополая шляпа сидит низко у него на глазах. Он похож на неполноценного человека рядом с Джереми, не только из-за резкого несоответствия в высоте. Почему-то, стоя рядом с Джереми, по сравнению с ним, он выглядит сморщенным, маленьким. Его одежда кажется слишком большой. Той самоуверенности, которую он показывал в аэропорту Бостона или несколько раз, когда он был один на один со мной, здесь нет и следа. На самом деле, он выглядит съежившимся.
Что Джереми с ним сделал? Этот вопрос теряется в суматохе.
- Блэкторн, - выдыхает Роза.
Это звучит как вздох и молитва. Тогда Хью поднимает глаза и видит Розу. На его лице появляется выражение шока и недоверия. Джереми рядом с ним широко улыбается. Хью бежит к Розе. Роза поднимается и так же быстро мчится к нему. Они встречаются на полпути, прямо позади меня, и обнимаются, словно они старые любовники.
- Блэкторн, - бормочет Роза, снова и снова, и снова.
Она прикасается к его лицу так, будто боится, что он призрак, который может исчезнуть в любой момент. И Хью смотрит на нее также нежно и благоговейно. На самом деле, в какой-то пугающий момент, я думаю, что они поцелуются...но эта возможность рушится громким ударом посуды об пол. Я поворачиваюсь в сторону шума. Чарльз стоит на входе в свою кухню, глядя, при всей его доброте и мягкости, как жнец из ада. Большой серебряный поднос, который он нес к столу, лежит на полу, вместе со всеми блюдами с едой.