Конечно, это может быть связано с моим текущим физическим состоянием. Я поднимаюсь, стиснув зубы от боли. Я смотрю вниз. Моя левая рука в гипсе.
Я поворачиваю одно плечо, осознавая источник своего дискомфорта. Повязка давит на мою шею, напоминая ошейник. Может быть подсознательно больше всего я боюсь не того, что Джереми вернется к Стоунхарту, а то, что ошейник вернется на шею.
Не знаю, что бы я сделала, если бы это случилось. Самоубийство кажется не таким уж плохим выходом. Я замираю от этой мысли. Моя грудь сжимается. Становится трудно дышать. Моя спина покрыта тонким слоем липкого пота. Самоубийство? Черт, нет. Это путь труса. Я даже думать о таком не должна.
Я должна быть начеку, если такая мысль снова появится в моей голове. Я не собираюсь сдаваться. Пока. Вот тогда я чувствую присутствие где-то позади меня. Медленно я поворачиваю оба плеча лицом к лицу с тем, кто здесь. Конечно же это Джереми.
Нет, блядь! Проклинаю я себя. Это Стоунхарт, черт возьми, и я не могу вернуться к нему, назвав его по имени. Стоунхарт там, наблюдает за мной из затемненного угла с бокалом в руке. Видны лишь его глаза. Они отражают тусклый свет. Это отражение дает мне понять, что он наблюдает. Остальная часть его тела скрыта в тени.
- Ты проснулась, - просто говорит он. Его голос лишен эмоций.
Он подносит бокал к губам и делает длинный глоток.
- Как давно ты здесь? Как долго я была без сознания?
- Долго, - говорит он. Еще глоток. - Но недостаточно долго.
Он осушает стакан, опускает его, а затем позволяет ему проскользнуть сквозь пальцы. Он падает на пол с поразительным треском.
Я ахаю от удивления. Мое сердце бешено колотится. Единственный звук, который я слышу, это медленное, тяжелое дыхание мужчины.
- Где мы? - спрашиваю я.
Стоунхарт смеется.
- Ты не узнаешь это место?
Я бросаю быстрый взгляд в окно и тут до меня доходит, почему все выглядит не таким: все комнаты в особняке Стоунхарта выходят на океан. Отсюда открывается вид на деревья.
Этого достаточно, чтобы заставить меня снова дрожать.
- Это гостевой дом Розы, - сообщает мне Стоунхарт.
Он делает вдох и отталкивается от стены. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу его.
Он выглядит...ну, "растрепанный", мягко говоря. Его костюмы обычно свежие и чистые. Этот же помят и грязный. На рукавах и спереди пятна, создавая впечатление будто он катался по песку. Его ботинки. Какого черта, на одном из них даже развязались шнурки! Его темные волосы в беспорядке, торчат во все стороны, как будто он проводил по ним много раз. На лице щетина.
Он выглядит как человек, который полностью пренебрегал собой днями и ночами напролет. На полпути ко мне он оступается, и его наклоняет в сторону. Я застываю в внезапном страхе: он пил. И он уже пьян. Я никогда не испытывала на себе сочетание Стоунхарта и алкоголя. Насилие - вот чего я боюсь больше всего.
- Почему мы в гостевом домике Розы? - спрашиваю я, когда он выпрямляется.
- Роза..., - Стоунхарт облизывает губы.
Он едва держится на ногах. Но самое удивительное, что его голос не выдает ни грамма опьянения. Закрой я глаза и просто слушая, как он говорит, я бы ни за что не сказала, что он пьян.
- ...в ней больше нет необходимости. И Чарльзе тоже. Они оба были освобождены от своих обязанностей. Этот дом..., - Стоунхарт обводит рукой вокруг комнаты. - Теперь полностью принадлежит тебе.
- Если ты это сделал, чтобы загладить вину...
- Нет, - Стоунхарт качает головой и прерывает меня. - Нет, нет, нет, нет. Не по этому. Просто...пришло время.
Он снова шатается.
- Ты пьян, - говорю я. - Я чувствую запах спиртного в твоем дыхании. Ты не понимаешь, что говоришь.
- Напротив, мисс Райдер, я под контролем и осознаю каждое слово, которое проходит через эти губы, - он останавливается в футе от меня и смотрит сверху вниз. Он качается. - Как ты себя чувствуешь?
Спрашивает он.
- О, просто замечательно, знаешь, - я насмехаюсь над ним, не в силах скрыть своего презрения. - Моя рука сломана, а тело - словно я тряпичная кукла, которую сбросили вниз по ступенькам. Но в остальном я в полном порядке. Нет необходимости беспокоиться. Ты можешь идти. Поговорим, когда протрезвеешь.
Я начинаю скрещивать руки на инстинкте, а затем задыхаюсь от стреляющей боли, которая возникает при попытке переместить левую руку.
Черт. Займет некоторое время, чтобы привыкнуть. Голос Стоунхарта становится низким и опасным.
- Не уверен, что ты в состоянии выдвигать такие требования, - мягко говорит он.