"Белое превосходство" и "системный расизм", на которых фокусируется Критическая расовая теория, - это именно такой менталитет, в котором раса и расизм, а не капиталистический консюмеризм, являются наиболее релевантными конструктами неравенства. Возвращаясь к нашей попытке дать определение Критической расовой теории в прошлой главе, мы могли бы остановиться на очень лаконичном определении: Критическая расовая теория - это изучение того, что она называет "системным расизмом". Это определение становится понятным только тогда, когда человек осознает, что "системный расизм" - это неомарксистская конструкция, однако - фундаментальный организующий принцип общества, который увековечивает угнетение и господство, , который является объяснением всех различий в результатах, где белые превосходят любые другие расовые группы в тупых статистических средних показателях. В остальном это концепция троянского коня. Центральное место в идее системного расизма, как мы видели, занимает то, что люди в большинстве своем имеют ложное представление о нем, будь то в результате умышленного "игнорирования белых" (Барбара Эпплбаум) или "интернализованного расизма".
Критическая расовая теория также не приемлет либеральные идеи Просвещения об индивидуализме, заслугах и объективности, которые она однозначно ассоциирует с "культурой превосходства белой расы". Хотя ни один из этих идеалов не является идеально достижимым на практике - групповщина, коррупция и предвзятость всегда существуют в той или иной степени - Критическая расовая теория в корне отвергает даже стремление к индивидуализму, меритократии и объективности. В каждом случае теоретики критической расы считают, что эти идеи имеют "белые" определения, которые не признают, что они определяются в рамках "белой культуры" (или "культуры превосходства белой расы"), и поэтому они не только не реальны, но и являются перевернутыми версиями самих себя. Теоретики критической расы искренне утверждают, что белые люди ссылаются (в сговоре, хотя сами того не ведая) на индивидуализм, заслуги и объективность, чтобы оправдать собственные привилегии и обмануть людей других рас, заставив их поверить в то, что различия в успехе объясняются чем-то иным, нежели системой. Это приводит к принижению индивидуального характера в очевидных случаях, а также науки и разума в случае отрицания объективности (что выходит далеко за рамки проекта 1619 года и даже доходит до утверждения, что 2+2 не всегда равно 4 из-за необходимости бросить вызов объективности). Что касается меритократии, то она приводит к чему-то вроде версии "Принципа Питера" из теории критической расы, которая утверждает, что "белая посредственность" продвигается на высокие посты благодаря махинациям белых привилегий, которые самоуверенно выдают себя за меритократию. В свою очередь, это используется для оправдания настоящей версии "Принципа Питера" из "Теории критической расы": использование кривых идей вроде "разнообразия, равенства и инклюзивности" для приема, найма и продвижения на влиятельные посты профессионально неквалифицированных аппаратчиков.
Другая критика либерализма, часто предлагаемая теоретиками критической расы, заключается в том, что прогресс, достигнутый либерализмом, порождает самоуспокоенность (а не более революционное сознание). Это также основано на другой отравленной неомарксистской критике: что капитализм создает процветающее общество, которое, в свою очередь, крадет любую возможность создания революционного пролетариата. То, что прогресс действительно происходит при либерализме, - одна из главных причин ненависти критических теоретиков к либерализму, и огромное количество их литературы (включая "Одномерного человека" Герберта Маркузе в 1964 году и печально известную "Белую хрупкость" Робина ДиАнджело в 2018 году) посвящено жесткой критике либеральных триумфов: процветания общества для Маркузе и "хороших белых либералов" и "белых прогрессистов" для ДиАнджело (среди прочих). Например, как пишет ДиАнджело,
Я считаю, что белые прогрессисты ежедневно наносят наибольший ущерб цветным людям. Я определяю белого прогрессиста как любого белого человека, который считает себя не расистом, или менее расистом, или в "хоре", или уже "понял". Белые прогрессисты могут быть самыми сложными для цветных людей, потому что в той степени, в какой мы считаем, что мы уже пришли, мы будем тратить свою энергию на то, чтобы другие видели, что мы уже пришли. Ни одна из наших сил не будет направлена на то, что мы должны делать всю оставшуюся жизнь: заниматься постоянным самоанализом, непрерывным образованием, налаживанием отношений и реальной антирасистской практикой. Белые прогрессисты действительно поддерживают и увековечивают расизм, но наша оборонительность и самоуверенность делают практически невозможным объяснить нам, как мы это делаем. 78