На финал мировой эмиссионный центр в лице Федеральной резервной системы США получал возможность дополнительной эмиссии под обеспечение ресурсами, высвободившимися от необходимости обеспечивать рубль. И надо сказать, эта эмиссия, видимо, была весьма значительна, поскольку при ВНП 33900 долларов на душу населения в год, США имеют весьма напряженную структура всего ВНП: лишь 2 % — это сельское хозяйство, 18 % — промышленность и 80 % — сфера обслуживания! (World Factbook/2000 г.) При таком объеме непроизводственного сектора вопрос с обеспечением мировой валюты, каковой является доллар, должен стоять необычайно остро. И затяжной кризис в России на время снял эту проблему. Но снял не окончательно, а лишь отложил.
Собственно уже в 1991–1992 гг. в России начала формироваться система отраслевых банков, которые, оперируя исключительно рублевыми ресурсами, начали политику выведения оборотных средств предприятий и отраслей. Начали отстраиваться робкие начатки системы валютных спекуляций. В результате деньги, ранее жестко привязанные к производству и потреблению реальных благ населением, начали жить своей жизнью, а производство практически полностью лишилось денежных ресурсов на обновление основных фондов, что запустило процесс из обесценивания под последующую почти дармовую приватизацию.
В 1992 году был запущен и процесс девальвации рубля, позволявший в том числе, исключительно за счет перевода рублей в доллары, а потом обратно получать банкам на один рубль прибыли к концу финансового года. Таким образом, в стране начали накапливаться денежные средства для последующей приватизации. Естественно, средства эти накапливались в долларах, поскольку постоянно девальвирующийся рубль из платежного средства превратился в инструмент для валютных спекуляций, потеряв всякую привязку к качеству. Впрочем, он сохранял одну очень важную и все еще качественную характеристику — основные фонды предприятий все еще были оценены в рублях, причем доинфляционных.
Благодаря нарастающему разрыву между реальным сектором, по-прежнему исчисляющим свои показатели в рублях и обращением рубля в сфере, не включающей в себя производство, складывались ситуации, подобные описанным в монографии А.К.Ляско "Бартер в России: теория и практика": "В конце 1997 года Межведомственная балансовая комиссия проанализировала финансовую отчетность 210 крупных предприятий промышленности и транспорта, имевших наибольшую задолженность перед бюджетной системой. За период, охватывающий 1996 и 1 полугодие 1997 года, суммарная валовая выручка обследованных предприятий (поступления от реализации, включая косвенные налоги, а также от внереализационных операций) составила 319,3 трлн. неденоминированных рублей, из которых на денежную компоненту пришлось только 27 % (87,4 трлн. рублей). в то же время текущие требования по оплате труда, уплате налогов и отчислений во внебюджетные фонды (не включая накопленную задолженность, пени и штрафы) в совокупности составили 107,6 трлн. рублей. Таким образом, сумма требований работников и бюджета превышала денежный ресурс предприятий даже без учета задолженности перед поставщиками и прочими кредиторами. Другими словами, затраты предприятий находились на таком высоком уровне, что денежная выручка не покрывала даже части их производственных издержек".
Получалось, что жизнь производства, по-прежнему нормированная в рублях, стала идти как-то независимо от жизни денежных потоков. Идеологами реформ того периода предполагалось, что место рубля, оторванного от реальных материальных ценностей, от качественного содержания экономической жизни, займет доллар, по сути, столь же оторванный от реальной экономики в стране своего происхождения, но способный приобрести качественное наполнение, внедрившись в иную экономическую систему. Так же, видимо, планировалось, что оценка стоимостей, произведенная в рублях и трансформированная в доллар по рыночному курсу приведет к стабилизации мировой валюты на эту самую расчетную величину, исходя из которой и производилась "долларизация" экономики бывшего СССР. На практике получилось несколько иначе.
На формирующееся по своим, пока еще до конца не понятым закономерностям, российском рынке, в полном объеме проявился бартер, своего рода обмен качества на качество, без участия денежного эквивалента, что резко снизило ожидаемую емкость российского рынка для проникновения доллара. Ведь если на так называемых "сложившихся" рынках прямой товарообмен все же ведется приблизительно в ценовых соотношениях рынка денежного, то есть товар меняется на товар, но оба они имеют устойчивую цену, то на российском рынке, ввиду отсутствия сложившихся цен, движение товаров и услуг оказалось просто вне зоны действия как рубля, так и доллара. Надо сказать, при этом, что, например, в 1992 году доходность каждого доллара, вложенного в бартерный обмен на американском рынке, составляло от 10 до 15 %, то есть имела место небольшая "дедолларизация" американской экономики. Что же говорить о российской последнего десятилетия?