– Мы придумывали версию,…чтобы всё складно было…
– Понятно, думали как отмазаться, что ещё можете сказать в своё оправдание?
– Ддда…я больше ничего…
– Так, я понял, ну а теперь…любезный принеси мне чаю, не забудь – три сахара, сможешь запомнить? Запиши лучше, так вот, чаю, и погорячее, вопросы есть? Вопросов нет!
Дерибас сладко улыбнулся, показав прокуренные резцы, быстро подошёл к оружейной пирамиде, открыл дверь, звук сигнализации неприятно резанул слух – эй, дорогуша, да ты, как тебя – Блёвкин! Сигнализацию отключи!
Блёвкин суетливо побежал к пульту, расплёскивая заготовленный для Дерибаса чай. Дерибас вытащил из пирамиды карабин – чьё оружие?
– Моё.
– Чьё это «моё»? Представьтесь, как положено по уставу, товарищ солдат!
– Караульный первой смены, рядовой Злобарь!
– Почему за оружием не следите, товарищ Злобарь? Карабин не чищен со времён Лёни Брежнева!
– Ничего подобного, вчера чистил, перед заступлением в караул.
– Сейчас проверим.
Дерибас вытащил из кармана платок, надел его на шомпол, и засунул в ствол – гм, действительно, чисто, ну ладно, пошли побеседуем, Злобарь. Знакомая фамилия, ты – самовольщик!
– Никак нет, я…
– Не говори, я сам вспомню,…нет, не самовольщик, ты – алкаш! Это тебя поймали с двумя бутылками водки в приёмнике?
– Да.
– Не «да», а так точно!
– Угу.
– Ааа, ясно, я начинаю понимать,…зачем ты убил рядового Пакушу?
– Я его не убивал.
– Прежде чем ты начнёшь оправдываться, я представлюсь: почётный юрист корпуса, капитан Дерибас.
– Как основатель Одессы что – ли?
– Гляди – ка, да ты что – читать умеешь? Любишь книжки?
– Так, изредка…
– Ну, так вот, давай пропустим эту часть с оправданиями, я всё это слышал много раз, это – лишняя трата времени, давай облегчим задачу и тебе, и мне, начнём с признания – итак, повторяю вопрос – за –чем, ты у – бил ря– до– во – го Пакушу? Не отпирайся, начальник караула, помощник, все говорят, что это ты убил.
– Дешёвый развод, товарищ капитан, я его не убивал.
– Поняа – тно, не любишь быстрой ебли, хочешь долго и болезненно? Хорошо. Что делал Пакуша на посту ночью, в твою смену?
– Да кто ж его знает, чего он там делал, запал он на меня, с первого выхода на пост заебать меня пытался…
– Выбирайте выражения товарищ солдат, вы общаетесь со старшим по званию!
– Ладно – ладно, короче, у него был конфликт со мной.
– У вас с ним был конфликт?
– Нет, у меня с ним конфликта не было, у него со мной был. Я его до сегодняшнего дня знать не знал.
– Вот тебе и мотив, так и запишем, «убил из чувства личной неприязни».
– Вы меня слушаете вообще? Я его и пальцем не тронул, он с перил навернулся башней вперёд.
– Как это?
– Сложно объяснить, проще показать.
– Ну, пошли, покажешь.
Злобарь залез на вышку, сел на перила так, как женщины садятся на гинекологическое кресло – широко раскинув ноги, и очень быстро съехал вниз, с восторженным криком спрыгнув прямо на голову Пакуше. Раздался тошнотворный, хлюпающий звук – голова Пакуши лопнула как гнилой арбуз, Злобарь зачарованно смотрел на брызнувшие мозги. Часовой икнул, после чего, его бурно вырвало на лестницу вышки. Дерибас невозмутимо достал сигарету, шумно затянулся, и заговорил через выходящий изо – рта дым:
– Да ты – ловкач, думаешь, таким образом, улики уничтожить? Напрасно, я уже осмотрел тело, и всё тщательно записал в свой волшебный блокнотик, я всё знаю, ах Злобарь – Злобарь.
Злобарь загадочно улыбался – да нет, это случайно вышло, я просто хотел показать, как всё было, он поскользнулся, в тот момент, когда съезжал, и упал головой вперёд, что – то хрустнуло, и всё…
– Ты хочешь сказать, что ты здесь не причём? Ты его не трогал? Ножкой своей, обутой в кирзовый сапожок не помогал ему? Только честно? А?
– Нет, не трогал.
– Понятно. Что ты сделал, когда он упал?
– Позвонил в караулку.
– Капитан говорит, что связь не работала…
– Странно, как же я дозвонился по неработающей связи?
– Что было дальше?
– Дальше? Вышел Избегыч, и начал наезжать на меня, ну, прямо как вы, мол, это я виноват…
– Когда начальник караула вышел?
– Он вообще не выходил при мне, Избегыч менял пост, меня на двадцать минут позже сменили…
– Врёшь Злобарь, начкар говорит, что он Пакуше искусственное дыхание делал, рот в рот…
– В своих мечтах может быть…
– Много говорите, товарищ солдат, слишком много…ладно пошли внутрь…