За сравнительно короткий срок Батый достиг равнозначного положения с великим ханом Гаюком и начал оказывать давление на коренную юрту монголов, тем самым препятствуя формальному провозглашению Гаюка великим ханом. Из-за неявки Батыя на курултай, до 1246 г. не избирали великого хана, и временное управление монгольским государством, по обычному праву монголов, перешло в руки жены покойного хана Угедея Туркен-хатун. Официальный историк монголов Рашид-ад-дин, характеризуя тогдашнюю обстановку в коренной юрте монголов, писал: «Вследствие отсутствия его (Батыя) как старшего (ака) из всех родичей, дело (о назначении нового хаана) нс устроилось около трех лет. Старшая жена Угетай-каана Туракин — хатун правила делами. В это время произошли смуты на окраинах и в середине владений (каана)»[58]. Лишь в 1246 году путем компромиссных сделок между враждебными группировками, сторонникам Гаюка удалось провести на курултае избрание его ханом. Плано Карпини, присутствовавший при провозглашении нового хана, составил подробное описание этого церемониала, происходившего и на этот раз без участия Батыя.
Батый по-прежнему оставался враждебным Гаюку, несмотря на то, что братья Батыя — Орда, Шайбан, Берке, Беркечар, Тангат и Тукай-Тимур участвовали на курултае 1246 года, представляя преемников Джучи. Отношения между Батыем и Гаюком оставались напряженными и после официального провозглашения Гаюка великим ханом. В 1248 году между соперниками едва не вспыхнуло вооруженное столкновение. Дело до открытого сражения не дошло лишь потому, что войска Батыя, направленные против Гаюка, дойдя до восточных границ Улуса, получили известие о смерти хана. По словам Рубрука, бывшего в 1254 году в Каракоруме, скоропостижная смерть Гаюка произошла не без участия сторонников Батыя[59].
Остановившись лагерем у Ала-Камака, на расстоянии семидневного пути от Киялыка (в районе Алтайских гор), Батый, как старший в роде, вызвал к себе остальных монгольских царевичей для решения вопроса о престолонаследии. Все прибывшие подчинились решениям Батыя. Как передает Джуздани, большинство собравшихся предложило Батыю принять престол: «Тебе следует быть царем нашим, так как из рода Чингис-хана нет никого старше тебя; престол и корона и владычество прежде всего твои». Бату ответил: «Мне и брату моему Берка принадлежит уже в этом крае (т. е. в Дешт-и-Кыпчаке) столько государств и владений, что распоряжаться им (краем), да вместе с тем управлять областями Китая (Чин), Туркестана и Ирана (Аджем) невозможно». Отказавшись от престола Чингис-хана, он предложил избрать на престол великим ханом царевича Менту, сына Тули: «Дядя наш Тули, младший сын Чингис-хана, умер в молодости и не воспользовался царством, так отдадим царство сыну его и посадим на престол царский старшего сына его, Менгу-хана. Так как на престол посажу его я, Бату, то на самом деле владыкою буду я». Все согласились с этим мнением[60].
Потомки Удегея, отказавшиеся признать своим ханом Менгу, организовали против него заговор, но он был раскрыт, и 77 его участников по приказанию Батыя были казнены[61]. В 1251 году по требованию Батыя был созван курултай, на котором Менгу и был возведен на ханский престол. Брат Батыя «Берке взял его за руку и посадил его на престол». При таком положении, когда власть перешла к Менгу, стороннику Батыя, последний должен был признать над собой власть великого хана, как поступили остальные царевичи, однако Батый вел себя по отношению к Менгу не как его «младший брат», а как равный ему по власти. Как бы конкурируя с Каракорумом, официальной резиденцией великих ханов, Батый начал строить на Волге новый город Сарай — столицу нового государства Золотой Орды. Возвращавшийся из Монголии в 1254 году Рубрук застал уже «построенный Батыем город Сарай»[62].
58
В. Г. Тизенгаузен, Сборникут. II, стр. 65. D’Ohsson, Histoire des Mongols depuis Tchigis-Khan jusqu a Timour-beg ou Tamerlan, t. II, 1843, Amstqrdm, p. 195.
59
В. Г. Тизенгаузен, Сборник, т. II, стр. 66. Вильгельм де Рубрук, Путешествие в восточные страны, перевод А. И. Малеина, 1911, стр. 114.
61
В. Г. Тизенгаузен, Сборник, т. II, стр. 15–16. В. В. Бартольд, Очерк истории Семиречья, 1943 г., стр. 49. Иакимф, История первых четырех ханов из дома Чингисова, 1829, стр. 306.
62
Речь идет о Сарай-Бату, построенном Батыем на Ахтубе, на расстоянии 2-х дней пути от Каспийского моря, в районе села Селитерного. Этот город, в отличие от нового Сарая, построенного при хане Берке, и получившего название Сарая-Берке, назывался «Иски Юрт», т. е. старый дом, как его называет Абульфида, арабский географ XIV в. Geogvpahie d’Abulteada, t. II, Paris, 1848, p. 72 В. Григорьев, О местонахождении столицы Золотой Орды, 1845, стр. 9.