- Нет!
- Прости, Лесь, - парень поднялся и отряхнул брюки, - но я не позволю тебе разрушить отношения наших родителей.
- Уходи! Ты мне не нужен! Мне никто из вас не нужен! - у девочки снова началась истерика.
- Ты ещё маленькая и глупая, - он оставил её в одиночестве, тихо прикрыв за собой дверь.
___ Татьяна закрыла глаза, пытаясь успокоиться в крепких объятьях. Почему вышло именно так? Ей хотелось быть честной с дочерью, но, видимо, порой честность всё портит.
- Таня, не оставляй меня, - Роман крепче прижал её к себе. Он чувствовал, что она мечется и пытается найти выход.
- Ром, я…
- Нет! Мы справимся со всем этим вместе, поняла? Не отступай сейчас.
- Тётя Таня, - Егор робко коснулся её руки, - Алеся боится, что вы оставите её, как и папа. Она очень скучает по нему, я знаю. Мы разговаривали с ней. Я вас люблю, и я рад, что мы будем одной семьёй.
- Горик, да ты мастер слова, - Олег появился в гостиной, криво ухмыляясь. - Хватит киснуть.
Истерика капризного ребёнка не повод портить себе настроение. Перебесится.
- Я слышала крики, - Татьяна вскинула голову.
- Ерунда. Всё в порядке, Тань. Не переживайте, - старшеклассник смягчился, глядя на женщину.
- Ей нужно время.
- Наверное, я поторопился, - Смирнов-старший глубоко вздохнул.
- Нет, пап. Наоборот, вы слишком тормозили.
- Не умничай.
- Я не знаю, что делать, - Антонова скомкала в пальцах салфетку. - Она не простит.
Кто бы знал, как тяжело было Татьяне. Конечно, она предполагала, что дочь так просто не примет её отношения с Романом, но и столь бурной негативной реакции не ожидала.
Меньше всего ей хотелось разрываться и выбирать. Да и о каком выборе может идти речь, если от своего ребёнка она не откажется ни за какие блага мира? Видимо, ей просто не суждено испытать обыкновенное женское счастье снова.
Егор уткнулся в тарелку, расстроенный, немного испуганный гнетущей атмосферой и взволнованный. Глядя на него, Олег думал о том, что его брат похож на маленького растрёпанного воробья, и это вызывало улыбку.
Алеся появилась во время боя курантов, до которых уже никому не было дела, как и до предшествующей им президентской речи, наспех написанной и торопливо прочитанной.
Заплаканная, лохматая, кусающая губы, она подошла к Роману и протянула ему отцовскую гитару.
Любые слова в этот момент были бы лишними.
Удивлённый, он принял драгоценную ношу, слегка кивнув девочке. Что он мог дать ей взамен? Она отдала самое ценное, что имела, открыв ему свою душу, и он не имел права не ответить тем же.
Ценности бывают разными.
Пробежав пальцами по струнам, Смирнов-старший, не задумываясь, запел ту песню, которая уже давно крутилась у него в голове. Сейчас он обнажался перед близкими и не жалел об этом. Да, дети могут не понять текста, но они непременно почувствуют его настроение.
Быть может, этот вечер получился скомканным, горьким и болезненным, но он стал первым на пути в их будущее, которое не могло быть безоблачным и сказочно прекрасным, потому что не бывает дорог без единой выбоины.
- Смысловая засада, рифма наградой раз в полтора часа, Недосказанность фразы в липком экстазе, крик на два голоса, Полилась на бумагу темная брага выдержкой двадцать лет, Мы не вместе, но рядом, значит так надо, я выключаю свет…
Твой силуэт, как иллюзия.
Оставаться надолго, надо - не надо, споров не избежать, Мне осталось немного, что будет дальше, к счастью, не мне решать.
Скукой дышит в затылок звон ложек-вилок, смех сквозь презрение, Мне б побыть настоящим, было бы счастье пусть лишь мгновение.
Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую, Если вырастут крылья за спиной - Я хочу, чтобы были белыми…
Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую, Если вырастут крылья за спиной - Я хочу, чтобы были белыми… они...
***
После 11 - «Крылья».
Глава 36
Предупреждение: групповой секс.
- Наша девочка такая покладистая, - Слава провёл ладонями по Жениным ногам от колен наверх и рывком раздвинул их. Он наклонился и коснулся языком подтянутого, немного впалого живота, зная все тайные желания и страстишки этой девушки, неоднократно побывавшей в его постели.
Олег, затянув потуже верёвку, связывающую запястья Копейкиной, упёрся коленями в кровать по обе стороны от её плеч, присел на грудную клетку, стараясь не давить всем весом, и, приподняв рыже-красную голову, ткнулся стоящим членом в тонкие губы, побуждая их приоткрыться и принять его.
Евгения послушно открыла рот, подавив стон, когда почувствовала прикосновения влажного горячего языка, проворно спускающегося к низу живота и гладко выбритому лобку. Её накрывала эйфория от ощущения некой беспомощности и подобия подчинения двум крепким парням.
Смирнов, сообразив, что Жене всё же тяжело, вытянулся, переместив колени ближе к её рёбрам, и ухватился одной рукой за спинку кровати.
Слава проворчал что-то недовольно о волосатых мужских задницах, которые ему наверняка в кошмарах сниться будут, и с большим энтузиазмом принялся ласкать девушку, добравшись до сокровенного, прихватив губами клитор и теребя его.
Копейкина замычала, создав вибрацию и вырвав из горла Олега протяжный стон. Она сама готова была взвыть от манипуляций Славы, резко протолкнувшего в неё пальцы.
Когда-то давно, кажется, целую вечность назад, Слава Бессонов смеялся над странным «бегающим» взглядом тощей девчонки, пришедшей к нему домой вместе с другом его отца. Тогда он и представить не мог, что через несколько лет будет отчаянно пытаться затащить её в постель.
Перемкнуло. В один момент, без каких-то видимых причин. Захотелось. До одури захотелось почувствовать под собой её тело, мять его, тискать, сжимать и оставлять на нём отметины, говорящие о том, что он добился своего.
Она делала вид, что не понимает его намёков, была грубоватой в общении, смеялась над его попытками ухаживать, а потом он устал изображать из себя хорошего парня. Однажды Бессонов просто зажал её в углу и начал бесстыже лапать, но, к его удивлению, Женя ответила, да так ответила, что он потом не мог сообразить, кто и кого поимел в итоге. С тех пор он всегда был честен с ней и не скрывал своих истинных желаний за пышными фразами и фальшивой обходительностью.
- Девочка моя, - Слава поднял голову и облизнулся. Конечно, он тут же поморщился, увидев перед собой голый зад Олега, но комментировать это повторно не стал, лишь отдал ему короткий приказ: - Переверни её.
Смирнов отстранился от девушки и откатился в сторону, позволив ей отдышаться. Покрасневшие, поблёскивающие от слюны губы притягивали его. Поборов брезгливость, он поцеловал Копейкину, глубоко, жадно и чересчур грубо. Когда парень оторвался от её рта, она сама перевернулась на живот и встала в коленно-локтевую, скривившись из-за того, что обычно удобное положение сейчас было некомфортным из-за связанных рук, и ей пришлось шире расставить локти, чтобы не потерять опору.
Запястья мгновенно стянуло, но это ощущение Жене даже нравилось, хотя она знала, что наверняка заработает красные полосы на коже от жёсткой верёвки.
Бессонов с громким шлепком опустил ладонь на тут же поджавшиеся ягодицы и удовлетворённо хмыкнул, повторив действие. Нельзя сказать, что ему доставляло удовольствие приносить боль своим партнёршам в постели, но с Евгенией иначе не получалось. Они оба знали, чего хотят друг от друга - на грани, когда каждое чувство обострено до крайности.
- Слав, ну же! - Копейкина тяжело дышала.
- Разговорилась наша девочка, - парень покачал головой. Наградив её очередным шлепком, он кивнул Олегу: - Заткни этот болтливый рот.