Но по-настоящему поразила удивительно красивая фигура девушки. «Господи боже мой, — подумал Рэгл, — и какая внутренняя чистота! Откуда только такие берутся!»
Позирование явно доставляло ей удовольствие. Она наклонилась вперед так, что была видна почти вся грудь. Налитая, упругая, естественная. И наверное, нежная и теплая.
«Вот, — думал Рэгл, — стоит только посмотреть на нее, и сразу становится понятной тяга человечества к материнскому, женскому началу».
— Вик, — позвал Рэгл, входя с журналом в гостиную. — Посмотри-ка.
Он положил журнал перед Виком.
— Что там? — спросила Марго из другого конца комнаты.
— Тебе будет неинтересно, — откликнулся Вик. — Абсолютно естественная, правда? Посмотри, ничем не поддерживается. Сама стоит.
— Она же наклонилась вперед.
— У вас там девушка, да? — спросила Марго. — Дайте посмотреть. Я не буду критиковать.
Она подошла и встала рядом с Рэглом. Все трое внимательно разглядывали фотографию. Она был цветная, во всю страницу. Конечно, фотография попорчена дождем и выцвела. И тем не менее девушка на ней производила неповторимое впечатление. — у нее очень приятное лицо, — сказала Марго. — Благородное и интеллигентное.
— Но чувственное, — добавил Рэгл.
Под фотографией был текст:
«Мэрилин Монро во время поездки в Англию в связи с ее участием в съемках фильма совместно с сэром Лоуренсом Оливье».
— Вы знаете что-нибудь про нее? — спросила Марго.
— Нет, — признался Рэгл.
— Наверное, английская кинозвезда, — предположил Вик.
— Вряд ли, — сказала Марго. — Здесь сказано, что она приехала в Англию. И имя американское.
Решили почитать саму статью, вернее, то, что от нее осталось.
— Ну, тут о ней пишут как о знаменитости, — сказала Марго. — Ее всюду встречают толпы народу. Выстраиваются вдоль улиц, по которым она проезжает.
— Это же там, — настаивал Вик. — В Англии — может быть. Только не в Америке.
— Нет, написано что-то и про клубы ее поклонников в Америке.
— Где ты это нашел? — спросил Вик у Рэгла.
— На пустыре. В тех самых развалинах, которые Марго пытается заставить город уничтожить.
— Наверное, очень старый журнал, — сказала Марго. — Правда, сэр Лоуренс Оливье еще жив… Я помню, в прошлом году по телевидению передавали «Ричарда Третьего».
Рэгл с Виком переглянулись, и Вик спросил:
— Может быть, ты мне теперь расскажешь о своих галлюцинациях?
— Каких галлюцинациях? — сразу же откликнулась Марго, переводя взгляд с одного на другого.
Рэгл помедлил и сказал:
— У меня, дорогая, начались галлюцинации.
Он попробовал ободряюще улыбнуться, но ее лицо оставалось строгим и обеспокоенным.
— Да не волнуйся ты, — сказал Рэгл. — Все не так плохо.
— Что с тобой происходит? — настаивала Марго.
— У меня появились сложности со словами, — засмеялся Рэгл.
— Тебе трудно говорить? О Господи, это как было с президентом Эйзенхауэром после паралича!
— Нет, — ответил Рэгл. — Я не это имел в виду.
Все ждали. Но теперь, когда он наконец решился, то вдруг понял, что объяснить что бы то ни было практически невозможно.
— Я хотел сказать, — начал Рэгл, — что вещи не являются тем, чем кажутся. — И замолчал.
— Похоже на «маленькое, зелененькое — висит и пищит», — засмеялась Марго.
— Пусть будет так, — сказал Рэгл. — Я не могу объяснить точнее.
— Ну, значит, ты не думаешь, что сходишь с ума, — сказал Вик, — раз считаешь, что это не внутри тебя, а снаружи. В самих вещах. Как мой случай со шнуром от выключателя.
После некоторого колебания Рэгл согласно кивнул:
— Думаю, что так.
Все-таки что-то мешало ему связать случившееся с Виком с тем, что он сам чувствовал. Ему не казалось, что это явления одного порядка.
«Может, правда, во мне говорит снобизм», — подумал он.
Медленно, упавшим голосом Марго произнесла:
— А вы не думаете, что всех нас одурачили?
— Очень странная мысль, — заметил Рэгл.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Вик.
— Не знаю, — сказала Марго. — «Справочник потребителя» всегда предупреждает против надувательства и жульничества. Всякого обвешивания и тому подобного. Может быть, этот журнал, эта статья о Мэрилин Монро и есть то самое жульничество. Они подают ее как одну из кинозвезд, делая вид, что все о ней знают. А когда люди впервые слышат ее имя, им приходится говорить: ну да, это та самая знаменитая актриса… Вот я и думаю, что эта Мэрилин — обычный мыльный пузырь. — Она замолчала и нервно теребила мочку уха.