Когда я работал над этим разделом, мне невольно вспомнился мой офицер-воспитатель в Киевском суворовском военном училище Иван Иванович Крамаренко, который постоянно твердил нам: «Офицер должен уметь убивать. Для этого вас всему и учат, в том числе и бальным танцам». А мы, глупыши, в ответ только громко смеялись. Этот совершенно седой, прошедший все круги ада войны майор знал, что говорил. Не минет и десяти лет, и подавляющее большинство моих товарищей будет воевать по-настоящему, ведя в бой роты, а то и батальоны. Им придется посылать людей на смерть и самим идти под пули. Некоторые из них, как лучший солист нашего ротного ансамбля «Шестой океан» Юра Слободенюк, станут легендой Афганистана. Я встречу его через много лет. Все такого же высокого и стройного, но совершенно седого подполковника, командира полка с двумя рядами планок на груди: одних — орденских, других — желтых и красных — за ранения. Но это совсем другая история.
А тем временем к Кронштадту на всех парах уже спешила французская эскадра. И на ее флагмане был очень важный гость — сам Президент Республики! Еще один «верный» союзник России. Но об этом чуть позже.
Глава 2. Большая, но не дружная семья европейских народов. Но ведь действительно семья…
Может быть, в вечер того памятного дня 5 августа 1914 г., когда в войну вступил кузен Георг V, Николай II вспоминал золотые деньки 1909 г., когда еще один член большой европейской семьи Вильгельм II[115] в парадной форме русского адмирала поднимался в Киле на борт царской яхты «Штандарт» с огромным букетом белых роз, или их совместные, с богатыми трофеями охоты? «Как только подали сходни, — писал очевидец тех событий, — император, зажав в сухой руке цветы[116], вошел на палубу и сердечно обнялся с государем. По-видимому, оба императора были душевно рады встрече. Как всегда, императрица обнималась с кайзером, и высокие родственники удалились в царскую рубку»[117].
Конечно, морские офицеры не знали, о чем беседовали их монархи. Но смею предположить, что уж точно не о подготовке к войне друг с другом. Тогда Николай II еще вполне доверял брату Вильгельму. Полагаю, взаимным заверениям в вечной любви и привязанности не было конца: «Ворота шлюза широко распахнулись, с юта показали „чисто за кормой“, и яхта рванула и тихо вышла из шлюза, под звуки „Боже, царя храни“, „Wacht am Rhein“[118] и многочисленные „хохи“ свеженьких фрейлин, добрых фрау и почтенных бюргеров, стеной стоявших на откосах [Кильского] канала[119]. Великолепные разъезды бессмертных гусар полевым галопом начали конвоировать яхту по берегам канала. Через известные промежутки времени разъезды эти сменялись кирасирами, уланами, и ехавшие за ними в автомобиле фельдъегеря нашего двора сейчас же передавали офицерам и солдатам ордена и медали от нашего Государя. С их величествами шла вся семья принца Генриха[120]. Дети были очень дружны и все время бегали по яхте, со страхом ожидая прохода под мостами»[121].
Император Всероссийский Николай II и принц Уэльский Георг. 1909. [Из открытых источников]
Но такова монаршая дружба: от любви до войны один шаг, а может быть, и меньше. Пройдет всего несколько лет, и тысячи их верноподданных, бывшие свидетелями этой братской встречи двух императоров и с таким энтузиазмом кричавшие «ура» и «хох», с не меньшим энтузиазмом станут убивать и калечить друг друга. И тут выяснится, что «бессмертные гусары» вполне обычные люди из плоти и крови…
Безусловно, вопреки всем немецким заверениям в любви и преданности вечной дружбе, Николай II с каждым годом все меньше и меньше доверял Вильгельму II. Уж больно много было признаков того, что заматеревшая Германия будет не слишком покладистым соседом в будущем, несмотря на все родственные связи двух монархий. А потому креп англо-франко-русский союз. Демонстрировалась готовность сотрудничать в военном плане.
А может, императору вспомнились и незабываемые дни, проведенные в гостях у дядюшки Берти или Эдуарда VII (кому как больше нравится). И здесь, у берегов «туманного Альбиона», его встречали с огромной помпой. И вновь не случайные люди, а члены семьи.
Смею предположить, зрелище единства и величия суверенов двух монархий получилось незабываемое: «На громадном порт-смутском рейде императорскую яхту встретил весь английский флот, построенный в каре. На нем было более тридцати английских адмиралов. Здесь же яхту государя встречал король Георг V на своей яхте „Виктория и Альберт“ и, пропустив „Штандарт“ вперед, пошел сзади нас»[122].
115
Вильгельм II приходился двоюродным братом русской императрице Александре Федоровне (их матери были родными сестрами).
116
Вильгельм II с первых дней жизни имел физический недостаток — левая рука из-за родовой травмы была на 15 см короче правой. Кайзеру пришлось в будущем всячески скрывать это увечье, например, садясь боком к фотоаппарату.
119
Кильский канал — судоходный канал, соединяющий Балтийское и Северное моря, протяженностью около 100 км, позволяющий сократить путь с плаванием вокруг Ютландского полуострова на 519 км. Канал был открыт в 1895 г. при личном участии Вильгельма II. Помимо гражданского судоходства, имел важное военное значение, позволяя перебрасывать за короткое время между морями боевые корабли, включая дредноуты, по внутренним водам Германии.
120
Дядя Гарри, или Генрих Альберт Вильгельм, принц Прусский (Heinrich Albert Wilhelm, Prinz von Preußen; 1862–1929) — гросс-адмирал, сын императора Фридриха III (Friedrich III; 1831–1888) и Виктории Великобританской, единственный выживший брат Вильгельма II. Выпускник Военно-морской академии в Берлине. Реально командовал многими боевыми кораблями. С 1903 г. во главе германской эскадры, базировавшейся в Циндао. Во время Первой мировой войны командовал немецкими военно-морскими силами на Балтике. Действовал очень умело, был весьма популярен. Меньшими силами фактически блокировал русский флот на Балтике. Имел также воинское звание адмирала флота Великобритании. Представлял брата на церемонии коронации Николая II, с которым, а также с императрицей, поддерживал весьма дружеские отношения. После 1918 г. в изгнании. Умер от рака горла, будучи, как и отец, заядлым курильщиком.
122