Темой обсуждения по этому соглашению должен стать вопрос о том, что из общей суммы кредита примерно в 20 млн фунтов стерлингов, которые таким образом будут в распоряжении правительства России, 8 млн фунтов должны использоваться на цели, связанные с развитием торговли и промышленности, т. е. чтобы дать возможность российским биржевикам осуществить переводы своим английским кредиторам. Кроме того, оставшаяся сумма примерно в 12 млн фунтов стерлингов должна быть предназначена исключительно для выплат по купонам российских внешних обязательств (внешнего долга) и процентов по прочим внешним обязательствам российского правительства, которые выплачиваются в Лондоне, а также финансирования закупок российского правительства на британском рынке. Правительство е. в. не готово рассматривать варианты, когда какая-то часть кредита будет использована на цели ремитирования в Россию или финансирования российских закупок за пределами Соединенного Королевства. Это единственная причина, по которой правительство е. в. считает возможным предоставление таких благоприятных условий для предложенного выше займа.
Сумма в 8 млн фунтов стерлингов золотом будет, естественно, доставлена в Банк Англии за счет российского правительства, но правительство е. в. должно быть готово обеспечить для золота страхование по доступной цене Управлением страхования военных рисков Великобритании, равно как и обеспечить любую защиту военно-морскими силами, какую в силах правительства предоставить.
Если сэр Эдуард Грей согласен с этими предложениями, их светлости будут рады, если он окажет содействие в их представлении правительству России[212].
Согласно же воспоминаниям Барка, он требовал, чтобы послу России в Лондоне А. К. Бенкендорфу[213] «были даны инструкции добиться открытия кредита на полную сумму в 200 млн рублей, без высылки золота из запаса Государственного банка. По этому поводу Сазонов заметил, что такие инструкции, конечно, могут быть даны графу Бенкендорфу, но, зная характер англичан, он вперед может сказать, что они благоприятных результатов дать не могут, так как полученный от британского правительства ответ, несомненно, серьезно продуман, все обстоятельства строго взвешены и от своей точки зрения англичане не отступят. Я на это возражал, что если вести переговоры с таким убеждением, будто никаких улучшений в предложенных условиях нельзя добиться, то, само собой разумеется, всякие переговоры окажутся безрезультатными и роль России на дипломатическом поприще сведется лишь к получению соответствующих указаний от других великих держав…»[214]
Конечно, можно еще долго продолжать цитировать пламенную речь Барка в его собственном изложении, написанную им через много лет, но и так совершенно очевидно, что автор помнит только то, что хочет, и так, как он это представляет, собственно говоря, подходящим для реабилитации своего имени в глазах потомков. При этом Барк совершенно определенно намекает на англофильство, которым Сазонов «заразился» во время своей работы в российском посольстве в Лондоне сначала в качестве 2-го секретаря в 1890–1894 гг. при после Стаале[215], а затем уже советника в 1904–1906 гг. все при том же Бенкендорфе. Даже назначение в январе 1917 г. Сазонова послом в Великобританию после отставки с министерской должности и смерти Бенкендорфа Барк старательно увязывает с этим его качеством: «Он [Николай II] считал, что ввиду своего англофильства Сазонов будет очень полезен в Лондоне, однако опасался его чрезмерной уступчивости перед англичанами на посту министра иностранных дел»[216]. Совершенно очевидны попытки Барка отвести от себя подозрения со стороны будущих поколений в работе на англичан и отвлечь внимание от собственной персоны, переведя стрелки на другого человека.
Безусловно, я не могу исключать, что оба упомянутые министра были небезупречны в своих «деловых отношениях» с британцами. Вот, например, как вспоминает об этом впоследствии министр торговли и промышленности князь В. Н. Шаховский[217]: «По вопросу о наших денежных отношениях с англичанами я всегда был в резком разногласии и с Барком, и с Сазоновым. Оба они были под каким-то обаянием перед англичанами и опасались их неудовольствия»[218]. Учитывая тон выступлений князя по этой проблеме не потом, через десятилетия, а в момент обсуждения в Совете министров вопросов об отправке русского золота за границу, я склонен ему верить. Шаховский прозрел не через много лет, уже находясь в эмиграции, а говорил об этом прямо в присутствии и Барка, и Сазонова.
212
Bank of England Archive. CS/184, AL 3064/4. Gold from Russia. P. 47–49. Этот и последующие документы публикуются впервые. Некоторые из них были ранее использованы автором в периодической печати, в частности в журналах.
213
Бенкендорф Александр Константинович (1849–1917) — граф, русский дипломат из остзейского рода Бенкендорфов. С 1868 г. на службе в Министерстве иностранных дел. Состоял при миссии России во Флоренции и Риме. В 1883 г. стал церемониймейстером двора с оставлением в ведомстве иностранных дел. С 1897 по 1902 г. являлся посланником России в Дании. В 1902–1916 гг. бессменный посол России в Великобритании. Принимал участие в англо-русских переговорах 1903 и 1907 гг. относительно политики на Среднем Востоке и в Лондонской конференции послов великих держав в декабре 1912 г. Во время войны неоднократно заключал с российской стороны многосторонние соглашения и декларации, в том числе Соглашение между Россией, Францией, Великобританией, Италией об условиях вступления Италии в войну (1915) и Декларацию между Россией, Францией, Великобританией, Италией, Японией о незаключении сепаратного мира (1915), а также двусторонние акты с Великобританией о принятии соглашения о необходимых мерах для обеспечения военных грузов и об американских поставках (1916). Деятельность Бенкендорфа на посту посла в Великобритании часто вызывала критику в России. Так, влиятельный член кабинета А. В. Кривошеин, говоря о позиции Бенкендорфа по поставкам российского золота в Англию, заявил на одном из заседаний: «Безобразие, что граф Бенкендорф законные интересы не понимает и боится, даже ноты не решился передать. Торгашество»(Совет министров Российской империи в годы Первой мировой войны. С. 69).
214
215
Стааль Егор Егорович (Георг Фридрих Карл фон Стааль; 1822–1907) — барон, российский дипломат и государственный деятель, чрезвычайный посланник в Вюртемберге (1871–1884), чрезвычайный посланник в Баварии (1883–1884), чрезвычайный и полномочный посол в Великобритании (1884–1904).
216
217
Шаховский Всеволод Николаевич (1874–1954) — князь, русский государственный деятель, министр торговли и промышленности (1915–1917), действительный статский советник. Окончил Морской кадетский корпус. Служил во флоте, затем в Министерстве финансов (с 1898 г.), Главном управлении торговым мореплаванием и портами (1902–1905), Министерстве торговли и промышленности (с 1905 г.). После Февральской революции 1917 г. арестован. В 1919 г. эмигрировал в Данию. В 1920 г. переехал во Францию.
218