Глаза Роберта быстро оглядели комнату. Ее освещали профессиональные кинопрожекторы, работавшие от аккумуляторов, и весь пол устилали пластиковые мешки. В середине комнаты стоял металлический стул, к которому была привязана брюнетка. За Ди-Кингом у стены, на небольшом столике, были разложены всевозможные ножи. В одном углу стояла полупрофессиональная камера на треножнике, за ней еще два стула. Роберту понадобилось меньше трех секунд, чтобы разобраться, где он находится.
— Решили кино поснимать? Шикарно. — Он уставился на Ди-Кинга.
— Смышленый, — сказал Ди-Кинг, а потом заметил насмешливый взгляд Роберта. — Погодите-ка. Вы думаете, это я съемками занимаюсь? Да упаси бог, нет.
Роберт перевел взгляд на троих обнаженных человек, стоявших у южной стены, а затем на Джерома без рубашки.
— Так вы решили устроить вечеринку? Поразвлечься? — продолжал он дурацким гнусавым голосом, насмехаясь.
— А, вам очень весело? — спросил Ди-Кинг, поднимая ружье. — Что вы тут делаете, детектив?
— Так, гулял в окрестностях. Это мое любимое место для прогулок.
— Вы не в том положении, в котором шутят, — предостерег его Джером.
Роберт взглянул на троих мужчин.
— Я все еще жду ответа на свой вопрос, — сказал Ди-Кинг. — Какая нелегкая вас сюда принесла?
Роберт молчал.
— Секунду, — сказал Ди-Кинг, сощурив глаза. — Ах ты хитрюга. Ты же хотел, чтобы я сделал за тебя твою работу, точно?
У Джерома был растерянный вид.
— Что?
— Он же знал, что я землю буду рыть, а найду того, кто убил Дженни, вот и сидел спокойно и приглядывал за мной, дожидаясь, пока я сделаю всю грязную работу, обыщу за него все улицы, а он заявится в последнюю минуту и приберет себе всю славу.
— Не совсем так, — возразил Роберт.
— Ну так вот, детектив, у меня для тебя плохие новости. Девушка с вашего рисунка — не Дженни. Ваш маньяк убил не ее. А Дженни убили вот эти подонки. — Он показал на трех голых мужчин. — Изнасиловали, избили, изуродовали, а потом перерезали горло. У меня все это записано на пленке.
В голосе Ди-Кинга звучало бешенство, он взорвался и снова принялся яростно избивать татуированного мужчину ружьем по животу. Роберт только смотрел.
— Привяжи их к стульям, — скомандовал Ди-Кинг, мотнув головой в сторону Уоррена.
— Вы же полицейский, сделайте что-нибудь, — взмолился один, тот, что был в очках.
— Заткни свою поганую пасть, — огрызнулся Уоррен, ударив его.
— Он прав, — вмешался Роберт. — Я не могу допустить, чтобы вы отомстили им так, как вам этого хочется.
— Не лезь не в свое дело. Ты здесь не распоряжаешься.
— Теперь распоряжаюсь.
Ди-Кинг оглядел комнату с саркастической улыбкой на губах.
— Кажется, ты здесь один, а нас много. Интересно, что ты намерен делать?
— А если он вызвал подкрепление? — спросил Джером.
— Не вызывал он никакого подкрепления. Если бы вызвал, оно уже было бы здесь, — сказал Ди-Кинг, бросая на Роберта вызывающий взгляд. — Связать, — повторно приказал он.
Через две минуты трое голых мужчин сидели привязанные к трем металлическим стульям в центре комнаты.
— Слушай, ты еще не успел сделать ничего плохого, — сказал Роберт, подходя к Ди-Кингу. — Еще не произошло ничего непоправимого. Дай мне их арестовать, и пусть с ними разбирается суд. Они сгниют в тюрьме.
— На твоем месте я бы не выступал, — сказал Уоррен, поднимая пистолет и направляя его в голову Роберта.
— На моем месте ты бы жутко смотрелся, — ответил Роберт. — Ди-Кинг, я знаю, тебя рассердило то, что они сделали с Дженни, но мы можем все сделать как надо.
Ди-Кинг громко засмеялся:
— Рассердило — это слабо сказано. И я сам все сделаю как надо. Позволь мне вернуть тебя на землю из страны фантазий, Хантер. Суд их отпустит на свободу, и ты это прекрасно знаешь. Они зацепятся за какую-нибудь формальность и все перевернут с ног на голову, как это всегда бывает. Если ты их арестуешь, тебе придется арестовать и нас, а этого не будет, дружище. Извини, Хантер, мы разберемся с ними по-свойски.
— Я же не могу стоять и смотреть, как вы их убиваете.
— Тогда зажмурься. Тебя вообще сюда никто не приглашал. Они похищают, насилуют и убивают женщин ради денег.
Роберт нервно засмеялся:
— Кто бы говорил!
— Ну уж нет, ты не равняй меня с этими подонками. Я ни одну девушку не заставил насильно заниматься тем, что она делает. И никого не заставляю вовлекать их. А то, что делают эти уроды, как ни смотри, — это мерзость. Ты оглядись. Ну как, похоже на то, чем я занимаюсь?