Мы немного помолчали.
– Скажи, а ты когда сюда летела, совсем не планировала задерживаться? – голос Селены был печальным, словно девушка ощущала свою вину за ситуацию. – Я просматривала твой договор. Там все в порядке. Он вполне предполагает, что ты останешься со мной. Но Сумудин сказал, что новость была немного…
– Шокирующей?
– Я хотела сказать «неожиданной», но твой вариант, наверное, лучше, – криво усмехнулась Лени.
– Я этого не предполагала. Совсем. У меня толпа пациенток на Земле, свое генетическое исследование. Кредит за новое авто, в конце концов.
– Любимый?
– Да нет. Как-то не сложилось немного, – не сдержавшись, изобразила на лице такую же кривую улыбку, как Селена пару минут до того.
– Ну, если тебя утешит, могу сказать, что здесь тебе будет интересно. И исследованиями своими сможешь заниматься. Скорее всего. Печаль, конечно, что так получилось, но валорцы весьма прямые ребята. Придумали – сделали. Я как-нибудь тебе расскажу, как мама Нарина решала вопрос с моим присутствием в его жизни – посмеешься. А пока нам пора. Шаттл ждет.
Малое летное судно, со странной формой бубликом, какой-то энергетической сферой по центру. И нам на этом предстояло лететь. Жу-уть! Мне не понравилось совсем. Начиная с первого момента, когда нас высадили на территории космопорта, когда мои шпильки почти разъехались по гладкой поверхности пола, стоило шагнуть внутрь, когда я села в жуткое, подвижное кресло, которое натурально попыталось меня обнять. От визга спасло только спокойное выражение лица Селены, занявшей соседнее кресло.
Нас было не много, пассажиров шесть и пилот, сунувший ладони по самое запястье в странный аквариум, наполненный голубыми «соплями». А я думала, что эта их жидкость попроще будет. Так, физраствор с витаминками. От движений рук пилота в вязком содержимом начали носиться сотни мелких ярких огоньков. Центральный экран ожил, наполнившись рядами цифр и каких-то проекций. За спиной, через стенку что-то загудело, распростроняя по судну легкую вибрацию. Дернувшись, проверила на месте ли мой пластырь, спрятанный за ухом. Мутило пока не сильно, но кто знает?
Взлет прошел так мягко, что я даже упустила сам момент отрыва от поверхности, больше сосредоточившись на собственных ощущениях. Если мы так же спокойно сядем, может, я и справлюсь со своим желудком.
Легкое головокружение и дурнота – единственные признаки того, что я только что пережила почти двухчасовой перелет с Валоры на Парадокс. Увидев громадину судна на одном из экранов, сглотнула. Кажется, это был самый большой корабль из тех, что я видела на орбите из иллюминатора Медузы, только прибыв сюда.
– Он такой огромный.
– О да, – радостно отозвалась Селена, – ты не представляешь, чего там только нет. Я, правда, сама еще не все видела, но какие там теплицы! Это целый аграрный комплекс, нужно будет тебе показать. Мне там больше всего понравилось. Если нас пустят, конечно.
– Пустят, – мимоходом вставил Нарин, что-то просматривая на планшете.
– Спасибо, – так же между делом отозвалась Лени. – Там даже бассейн есть. А какая мастерская – это просто мечта механика-электрика. Думаю, там абсолютно любую деталь найти и смастерить можно. Тебе точно понравится.
Надеюсь. Я очень надеюсь, что хотя бы понравится.
Я только успела выйти из шатла на гладкий пол ангара, как откуда-то со стороны раздался радостный визг. На всякий случай отступив за спины валорцев, создавая живой щит из крепких мужчин между такой хрупкой мной и неизвестной угрозой, быстро пробежалась взглядом по ангару. ИЗ соседнего летательного аппарата выгружали собак. Или кого-то очень и очень похожего. Большие, шестилапые существа радостно повизгивали и прыгали, вывалив изо рта слюнявые языки и пытаясь сорваться с поводков. В ангаре их было три, но из открытого шлюза высунулась еще одна морда. Смешные, активные, они радостно виляли хвостами, и всячески привлекали к себе внимание.
От нашей компании отделилась Селена, едва ли не в припрыжку направившаяся к этим зверюгам. Ее супруг, посмеиваясь, следовал чуть позади. Стоило девушке оказаться в пределах досягаемости, как все четыре зверюги, ростом с нормального дога, облепили ее со всех сторон, пытаясь урвать хоть каплю ласки и внимания.
Я же млела. Они были такие милые, такие веселые, что было можно рискнуть и все же попробовать погладить. Один разок. Ну и пусть потом нос некрасиво распухнет и будут слезиться глаза. Ну и что, что руки станут чесаться и могут покрыться некрасивыми прыщами. У меня даже где-то в сумке были таблетки, которые облегчат мне жизнь. Уж очень, очень сильно я люблю собак. Особенно больших и разумных.