– Что, хотите поговорить со мной? – спросила Валери, очищая апельсин.
– Но почему Голливуд? – настаивал Вальтер, разглядывая ее с ног до головы.
– Не смотрите на меня так! – с раздражением произнесла мисс Джарден и крикнула: – Смотрите-ка на этих наездников! Эй, Пинк, что у вас за кляча? – и она взмахнула рукой с апельсином.
Первый наездник, молодой парень с длинными ногами, ехал на коричневом пони. Рядом ехал рыжий веснушчатый парень с широкими плечами.
– О, понял, – сказал Вальтер. – Первый – отец, а второй – Пинк.
– Детектив, – заметила Вал. – А как вы узнали?
– Слово «рыжеволосый» близко по смыслу к имени Пинк. А кто такой этот Пинк?
– А что?
– Ваш друг?
– А вам-то что? Видит меня всего три минуты и уже вмешивается в мои личные дела! А что будет дальше?
– Прошу прощения, если я вам надоел…
– Пока нет, – улыбнулась Вал. – Идите сюда, мальчик.
Вальтер вздохнул. Современные женщины пугали его. Единственная женщина, которую он знал, была мисс Титус, которая давала ему уроки и укладывала в постель. Вальтер снова оглядел мисс Джарден с ног до головы и решил, что он начнет изучать женщин с нее.
– Ваш отец ужасно молодо выглядит, не так ли? – сказал он.
– А это плохо? Витамины, упражнения. Папа увлекается спортом, а этот Пинк тоже феномен, мистер Спет. Умеет играть в любую игру, кроме того, он на диете. Вегетарианец…
– Очень интересно. А вы?
– О, боже, конечно, нет! Я плотоядная.
– Я тоже люблю вкусно поесть.
– Ну! Тогда вы можете пригласить меня сегодня пообедать.
– Ну… это… будет прекрасно… – пробормотал Вальтер. Он с отчаянием подумал, что не знает, о чем будет с ней разговаривать. – Э… он похож на вашего брата, я имею в виду, если бы у вас был брат, то он был бы…
– А я как папина старшая сестра, – трагическим голосом промолвила Вал.
– Если будете продолжать в том же духе, то сойдете за молодую супружескую пару, – он вновь осмотрел ее с ног до головы.
– Вы положительно ясновидящий, мистер Спет! Но если вы будете так пялиться на меня, мне придется зашиться в мешок.
– Я ни о чем плохом не думаю, – заявил Вальтер и подумал, что у нее великолепная фигура.
– В чем дело? – резко спросила Вал. – У меня что-то не в порядке, да?
– Киношники явно вас недооценивают.
– Да? Ханк Гринберг снимает тигров в Бронксе?
– Вы фотогеничны. У вас нос, как у Мирны Лой, а ваши глаза и рот напоминают мне…
– Мистер Спет, – пробормотала она.
– …мою маму, – закончил Вальтер – К тому же, у меня есть ее фото. Так как они к вам относятся, мисс?
– Никак. Они бегают за мной по пятам, но я все время гоню их.
– Почему?
– В кино у меня не будет успеха.
– Какая ерунда! – горячо проговорил Вальтер. – Держу пари, что из вас получится настоящая актриса.
– Чушь. Видите ли, я родилась здесь, в Голливуде, и это удручает меня. Потом, я ненавижу эти конюшни и жизнь на колесах, хотя я не привязана к дому. Надеюсь, вы меня понимаете?
– Вы думаете, я дурак? – проворчал Вальтер, чьи уши становились все краснее и краснее.
– О, дорогой, простите меня, – извинилась Вал. – Но я люблю все настоящее, а в кино приходится целоваться вот так! Смотрите! – она крепко обняла его и с показной страстью поцеловала в губы. – Вот видите, так целуются в кино, изображая страсть. А когда я целую, так уж целую.
– Как вы проводите свое время? – поспешил переменить тему Вальтер.
– Пытаюсь веселиться.
– Я знаю, чем можно вас занять.
– О, боже, – простонала Вал, – еще один реформатор! Послушайте, мой худой и голодный друг. Папа и я живем просто и не мешаем жить друг другу. У нас случайно есть деньги и мы тратим их, как можем.
– Вы из тех людей, – горестно произнес Вальтер, – которые устраивают революции.
Вал изумленно уставилась на него и рассмеялась.
– Мистер Спет, я вас недооценила. Какой живой ум! Могу вам признаться, что мы еще устраиваем итальянские забастовки.
– И это вы называете весельем…
– Ох и дам тебе в рожу! – учащенно дыша произнесла Валери.
– Все вы такие, – закричал Вальтер, – экономические роялисты!
– Вы только подумайте, что вы говорите! И вы еще собираетесь читать мне лекции? Я слышала о вашем отце и о вса… Вы пиявки-кровопийцы, обжоры на теле политики!
– О, нет, – насупился Вальтер. – О моем отце можете говорить, что угодно, но я сам зарабатываю себе на жизнь.
– Да ну? – огрызнулась Вал. – Вы рэкетир?
– Я рисую. Карикатурист в газете.
– Вот это работа для мужчин. Да, сэр! Завтра же посмотрю в газетах все картинки про маленького Билла.