Задача подлодки: в течение сорока восьми часов незаметно подойти к цели и имитировать выстрел.
Задача фрегата: оставаться начеку, прослушивать океан, обнаружить подлодку, в идеале ее уничтожить или хотя бы избежать попадания учебной торпеды.
Учения были непростыми, к тому же стали собираться грозовые облака, и волны, вздымаясь, будто бы смешивались с ними, мотая корабль, словно игрушку в ванне.
Хэмптон бросил экипаж на первые тридцать часов учений, передав командование помощнику. Не выходя из каюты, он лишь читал отчет об операции. На тридцать первом часу, с чашкой остывшего кофе в руках, отдохнувший, он доложил о результатах в штаб. Старый морской волк сохранял идеальное равновесие, несмотря на качку.
– Я знаю Морли, – заверил своих людей Хэмптон. – Был у меня в подчинении. Он паук, терпеливый шахматист. Никогда не начнет атаку сразу. Притаился прямо под нами, мотает нам нервы.
Старпом сел рядом с командиром. Их кресла были надежно привинчены к полу.
– А вы? Будь вы кошкой, как бы вы погнались за мышью?
– В северной части Тихого океана? В середине лета? Я бы завис в термоклине. Разница температур между теплым и холодным слоями воды обеспечивает идеальную защиту. Звуковые волны отклоняются, и гидролокатор ловит помехи. Да, я бы ушел в термоклин. И Морли явно собирается это сделать.
Затем Хэмптон поведал несколько баек о своих военных заслугах и подвигах от Берингова моря до Индийского океана, как дед у костра рассказывает внукам истории из жизни.
– Слышу подлодку, – предупредил вахтенный, надев наушники и приковав взгляд к экрану.
Хэмптон вскочил с кресла:
– Расстояние?
– Двадцать пять морских миль. Но по классификации контакт очень слабый и диффузный.
– Новое покрытие «Александрии» лучше экранирует ее. Так что сигнал и должен быть диффузным.
– Мы же не собираемся бить кита торпедой?
– И то верно. Приготовьте вертолет «Си хоук». Он будет нашими глазами.
Пилот вертолета выскочил из каюты. Под вой тревоги он промчался по освещенному красным светом проходу, чуть не сбив пару матросов, и взбежал по металлической лестнице на открытую палубу «Халибёртона». Два авиационных техника заканчивали последний осмотр вертолета, который был готов взлететь ровно через пять минут после отдачи приказа.
Вслепую преодолев плотное месиво кучевых облаков, пилот вел вертолет по приборам сквозь ливень, пока не вошел в сердце бури. Очень осторожно попытался занять позицию «диффузного контакта», обнаруженного гидролокатором.
– Видимость нулевая. Надо выбираться отсюда. Опускаюсь до двухсот футов.
Концентрическими кругами вертолет снизился до шестидесяти метров. Небо озарилось вспышкой молнии, и на четверть секунды показалась водная поверхность.
Перед пилотом предстало невиданное зрелище, и он не сразу подобрал слова.
– Нахожусь над «контактом», но… Что-то невероятное. Эта штука тянется метров на пятьсот. Пока не знаю, что это, даже не вижу контуров. Надо спуститься пониже…
В оперативном центре на «Халибёртоне» захлебнувшийся штормом радиосигнал зашипел, и конец сообщения утонул в белом шуме.
– Пятьсот метров? – повторил Хэмптон. – Таких крупных животных не бывает.
– А как насчет «Кузнецова»? Русские вооружили его только в прошлом году, и мы не знаем ни всех его характеристик, ни возможностей маскировки. Не его ли они испытывают в наших водах?
– Я знаю схемы этого корабля наизусть. Длина «Кузнецова» триста метров. Не пятьсот. И его присутствие здесь было бы объявлением войны, не больше и не меньше.
Вахтенный увеличил громкость рации.
– Командир? Восстанавливаю связь с «Си хоуком». «Си хоук»! Мы вас потеряли. Все в порядке?
Связь прерывалась, но слова пилота можно было разобрать.
– Спустился до ста футов. Полностью вижу цель. Сделаю снимки, иначе вы мне не поверите. Тут не пятьсот метров, а гораздо больше. Оно… бесконечное.
– «Си хоук», передает «Халибёртон», – нетерпеливо крикнул Хэмптон. – Что там? Что за хрень? Что вы видите?
– Кажется, пластик. Куски слипшегося пластика. Насколько я вижу издалека. Континент из пластика.
Позади вертолета образовалась гигантская волна. Постепенно она поднялась на двадцать метров и чуть не лизнула полозья. Пилот видел, как в метре от кабины плещутся миллионы тонн мусора. Бутылки, банки, соломинки, разноцветные части каких-то предметов, покрышки, пакеты всех размеров – все это плавало в желе из пластиковых микрочастиц. В океане словно ожило мусорное чудовище и широко распахнуло помойную пасть, чтобы поглотить вертолет.
– Становится опасно. Возможен отказ приборов, возвращаюсь на борт!