Собаки лаяли, раздавался звук шагов. Кто-то их нашел!
– Сюда! – закричала Оливия. – Помогите! – Она накинулась на Саттера, но ему удалось направить на нее пульт. В ярости он нажал кнопку.
По ее позвоночнику прокатилась волна настоящей агонии. Тело сильно изогнулось. Боль охватывала все ее тело. В глазах сверкали огоньки. Почти ничего не видя, она стала царапать его ногтями. Он снова шагнул назад. Кристи изловчилась и сильно ударила его ногой в пах.
Избранник согнулся и выронил пульт.
Распахнулась дверь, и в комнату поспешно вошел Джеймс. В одной руке он держал кнут, другая была вытянута, а пальцы расставлены в умоляющем жесте.
– Прекратите! Пожалуйста. – Его лицо было белым как полотно, словно он увидел привидение.
– Какого черта? – Избранник был на ногах.
– Вы должны остановиться! Кристи! Во имя господа, этому должен быть положен конец!
– Помогите нам! – крикнула Оливия, затем дернулась, так как через ее тело снова прошел электрический ток.
У Саттера электрошокер! Она упала на пол, вывихнув лодыжку, и уставилась в золотистые глаза собаки.
– Сидеть, – приказала она.
Сучка тихо зарычала, за ней зашевелился кобель. В зеркале Оливия увидела Уоррена. Одной рукой он держался за сломанные ребра, в другой был электрошокер.
– Отец Джеймс Маккларен, положите мой кнут, – приказал он, но ослабел. На губах у него повисла слюна. – Придя сюда, вы совершили большую ошибку.
– Помоги нам, дядя Джеймс, – крикнула Кристи.
– Я помогу, дорогая. – Он медленно двигался вперед, пристально смотря на Уоррена, хотя сидящие на цепи собаки ходили кругами и щелкали зубами. – Помогу. Пожалуйста, вы должны прекратить это. Я не знаю, почему вы так поступаете, но это не воля господа. Освободите этих женщин и покайтесь. Я помогу вам с полицией и церковью, но, пожалуйста, умоляю вас, ради всего святого...
Уоррен навел на Джеймса электрошокер и положил палец на кнопку.
– Что ты можешь знать о святости, ублюдочный ханжа? – прорычал он и нажал на кнопку. Джеймс вскрикнул и упал на пол.
Нет! Его нужно остановить! Собрав все силы, Оливия приступила к действиям. Ее вывихнутая лодыжка пульсировала от боли, она кинулась на брата, но почувствовала электрический разряд, прежде чем ей удалось ударить его по лицу. Избранник, пошатываясь, отступил. Кристи прыгнула ему на спину и, накинув цепь на его шею, принялась с криками тянуть, в то время как по ее телу проходил электрический ток от прижатого к ее бедру электрошокера. Затем Уоррен отбросил Кристи к стене и принялся искать другое оружие. И нашел – распятие, черный крест из кованого железа с заостренным концом. Джеймс, пошатываясь, поднялся на ноги и бросился на врага.
– Осторожно! – в ужасе крикнула Оливия. Нет – она с трудом встала на ноги и бросилась к двум мужчинам.
Но было слишком поздно. Джеймс качнулся вперед.
– Не-е-е-т! – закричала Кристи. Рука Избранника пошла вниз.
Удар! Распятье глубоко вонзилось в грудь Джеймса. Он отшатнулся. Вокруг острия выступила кровь.
– Нет, нет, нет! – кричала Оливия, и слезы текли у нее из глаз, когда она пыталась подползти к Джеймсу... только не Джеймс... – О господи, о господи... – Она медленно двигалась к нему, но было слишком поздно. У него на губах показалась кровь.
– Прости меня, господи, – прошептал он, затем опустился на колени.
...Не дожидаясь, пока джип остановится полностью, Бенц выскочил на улицу. До него доносились крики. Он опоздал! Ужас, который запланировал этот изверг, уже происходил. С Оливией. С Кристи. Со всеми, кого он любил.
Помимо криков, в ночи раздавались завывания сирен. Бенц, вытащив оружие, бегом помчался к зданию. Монтойя не отставал от него ни на шаг. Бенц не мог потерять их. Не сейчас. Господи, не сейчас. Сердце его неистово колотилось, пульс стучал в висках. Только бы они были живы, молча взмолился он. И даруй мне один точный выстрел. Это все, что мне нужно. Всего один.
Полицейские уже окружали здание, но он распахнул дверь и оказался в длинном коридоре у лестницы, а впереди через приоткрытую дверь в кроваво-красном свете он увидел свой персональный ад.
– Нет! – закричала Кристи, изо всей силы дергая за цепь, накинутую на шею этого подонка. – Он убил дядю Джеймса... О господи... – Горе раздирало ей душу, и она, всхлипывая, хотела убить этого ублюдка. Она это сделает!
Все годы ненависти и сумятицы перемешались у нее в голове, когда она увидела, как человек, который зачал ее, упал на пол. Он не мог умереть. Нет! Нет! Нет! Только не Джеймс! Уголком глаза она заметила, что Оливия снимает со стены меч. Она тоже была чуть живой. Истекала кровью и хромала. Когда этот подонок снова направил на нее электрошокер, Оливия бросилась вперед и полоснула его мечом по руке. Электрошокер отлетел в сторону в грязную солому.