— Так что ты собираешься делать, чтобы выяснить, все ли хорошо у Андрея? — интересуюсь я.
— Я готова выслушать любые предложения.
— Для начала ты могла бы посильнее надавить на свою мать. Потребуй, чтобы миссис Жилина сказала, когда она в последний раз говорила с Андреем, и пляши от даты.
— К черту мою мать! — рявкает Катя. — Она мне ни разу и слова правды не сказала.
— Значит, ты будешь просто сидеть сложа руки и надеяться на лучшее, — недоверчиво резюмирую я. — Я тебя правильно понимаю?
Катя сердито смотрит на меня. Через несколько секунд я отвожу взгляд и начинаю раскладывать кусочки деревянной рыбы на кофейном столике, твердо решив дождаться ответа. Краем глаза я вижу, что Катя следит за мной.
— Отдай мне эту чертову рыбу!
Я толкаю кусочки мозаики в ее сторону, и Катя заново собирает ее, двигая руками так быстро, что я не успеваю следить за ней. Она относит рыбу на свой стол и возвращается с красной папкой на пружине.
— Здесь ключи и шифр охранной системы в московской квартире Андрея, — заявляет Катя, кладя папку на кофейный столик передо мной. — Арендатором является Терндейл. Андрей заключил договор субаренды, действительный до февраля.
— А мне-то они зачем?
— Чтобы ты смог поехать и посмотреть, что и как. Узнать, как дела у Андрея, и выяснить, почему он нам не перезванивает. Заодно можешь спросить его о том пакете.
Ехать в Москву? Черт возьми. Так вот почему она хотела встретиться лично — чтобы попросить меня смотаться через полмира и нарыть ей информацию. Я удивляюсь, насколько сильно я обиделся, узнав ее истинные намерения. Как дурак, в глубине души я все еще надеялся вернуть былые отношения.
— Почему бы не съездить тебе? — спрашиваю я, пытаясь найти возможность отказаться. Самое печальное, что я еле пережил поездку в Нью-Йорк сегодня утром. Москва с тем же успехом могла бы находиться на Луне.
— Потому что у меня здесь куча дел и потому что Уильям предупредил, чтобы я не вмешивалась. Я беспокоюсь, Питер. Мне нужна твоя помощь.
— Не уверен, что могу сделать это сейчас, Катя, — возражаю я, стыдясь признаться в своей слабости.
— А я уверена, что можешь, — отрывисто бросает она. — Что нас объединяет, так это способность сделать что угодно, как только мы приняли решение. Если я могу заставить себя просить тебя об одолжении, несмотря на все, что случилось, — на мгновение ее голос дрогнул, но она сразу же берет себя в руки, — то, я уверена, ты можешь заставить себя поехать. — Катя протягивает папку мне. — Ты передо мной в долгу, Питер. Не подведи меня.
Выражение Катиного лица пресекает любые попытки возразить. Я неохотно беру папку, понимая, что это наилучший способ найти Андрея, но все еще страшась путешествия.
— Почему ты уверена, что он до сих пор там? — спрашиваю я, разыгрывая свою последнюю карту.
— Наш начальник безопасности в Лондоне связался по моей просьбе с московской компанией, отвечающей за эксплуатацию охранных систем. Кто-то регулярно приходит и уходит из квартиры, обычно поздно вечером. Все, иди.
Катя встает с кресла, давая понять, что разговор окончен. Я тоже медленно поднимаюсь, беру папку под мышку и поворачиваюсь к двери. Катя легонько прикасается к моему плечу, и я вздрагиваю.
— Передавай Андрею привет от меня, — просит она.
10
Название «La Fortuna» с трудом различимо на потертом красном навесе, втиснутом между зданием водоканала и автосервисом на первом этаже, в четырех кварталах от мэрии в Нижнем Манхэттене. Интерьер оформлен свисающими с пожелтевшего подвесного потолка рыболовными сетями времен Корейской войны (якобы итальянскими), дешевыми пейзажами Неаполитанского залива и обернутыми соломой бутылками из-под «Кьянти», используемыми вместо подсвечников. Все столики заняты. Пухлая итальянка со светлыми волосами, одетая в белое платье с низким вырезом, скептически улыбается, когда я подхожу к стойке старшей официантки.
— У вас заказан столик на обеденное время? — спрашивает она.
— Нет, спасибо, у меня назначена встреча.
Она берет мое пальто и протягивает мне номерок, пока я осматриваю переполненное помещение. Теннис сидит за столиком в дальнем углу зала рядом с мужчиной постарше. У мужчины галстук желтого цвета и такая прическа, что ее видно с расстояния в пятнадцать метров. Теннис замечает меня и кивает, показывая на крошечный бар. Я проталкиваюсь достаточно близко к бармену, чтобы заказать один «Сан-Пеллегрино» и затем подождать, пока Теннис не присоединится ко мне.