Шумно, с присвистом дыша, он мчался по магазину, расталкивал покупателей, сбивал их с ног, сам несколько раз чуть не упал. Услышал за своей спиной возмущенные крики и оглянулся. Преследователи ворвались в магазин и сразу же попали в самую гущу созданного водителем столпотворения. Стиснув зубы, крепко сжимая в руке обрез, он несся как на крыльях. Распахнул дверь в дальнем конце магазина и оказался в лабиринте сводчатых галерей с маленькими магазинчиками. Он постоял несколько мгновений в нерешительности, пробормотал что-то себе под нос, повернул налево, побежал зигзагами по галереям, распахнул плечом стеклянную дверь и снова выскочил на тротуар. Там он повернул на юг, пробежал несколько метров под проливным дождем и влетел в другую дверь.
Устланный коврами вестибюль, по счастью, был пуст, прямо перед собой он увидел двери лифтов. Тяжело дыша, подбежал к ним, нажал на кнопку вызова. Подождал. То и дело он отрывал глаза от индикаторной панели и оглядывался на входную дверь.
Двери одного из лифтов с шипением разошлись в стороны. Он впрыгнул в него, вжал пальцем кнопку до отказа. Двери закрылись, спрятав его от мира, и лишь тогда он отпустил кнопку. Рука бессильно повисла, он прикрыл глаза, прислонился к стене, из груди вырвался долгий, похожий на стон вздох.
На указателе этажей появились цифры 23, лифт остановился, двери раскрылись. Дрожа всем телом, словно пробудившись от жуткого сна, человек ступил на покрытый коврами пол холла. Прямо перед ним в обтянутом кремовой кожей кресле сидел, ссутулившись, полицейский и поглаживал рукой автомат. Человек смотрел на этот автомат, но страха, по-видимому, не испытывал. Он направился к полицейскому, неловко, но крепко держа обрез в вытянутой руке. Замешательство медленно наползало на лицо полицейского, глаза его перебегали с поблескивающего влагой ствола обреза на покрытую грязью фигуру, упавшие на лоб волосы, прилипшую к телу рубашку и снова натыкались на обрез.
— Войдите в лифт, пожалуйста. Да поскорее. — В голосе человека с обрезом слышалась неуместная любезность.
Полицейский кивнул головой, уронил свой автомат и робко, бочком, пошел к лифту, ни на мгновение не спуская глаз с нацеленного на него дула. Владелец обреза проследил, как закрылись двери, услышал, как тронулся с места лифт, и только после этого повернулся и быстро вошел в приемную.
За абсолютно пустым письменным столом сидела сорокалетняя красавица, ее белокурые пряди были стянуты темной бархатной лентой. Она изумленно смотрела на вошедшего, одной рукой придерживая выдвинутый ящик стола, куда торопливо спрятала остатки своего обеда, набитый едой рот был приоткрыт.
— Мадам Массне, я пришел повидаться с господином Вадоном. — Рот, щелкнув, захлопнулся. Умело подкрашенное лицо подергивалось от волнения.
— О да, господин Бенгана. Понимаю. — Ее обычно глубокий спокойный голос сорвался на фальцет. Она говорила, не глядя на вошедшего, взгляд был прикован к обрезу, который он держал у бедра. — Мне кажется, он не… прос… Он… — Ее голос пресекся, из горла вырвался какой-то квакающий звук. Она сглотнула и начала снова. С трудом заставила себя взглянуть ему прямо в лицо, попыталась даже улыбнуться. Улыбка вышла уродливой, жуткой, словно ощерился обтянутый сухой кожей череп. — Министра нет. Он… Юбилей, понимаете. Приготовления…
Не вслушиваясь в слова, он перехватил ее взгляд, брошенный через всю огромную приемную на обитую кожей дверь. Бенгана кивнул.
— Мне нужно переговорить с ним, — сказал он и быстро направился к двери.
— Но, господин Бенгана, он не… — Голос ее снова пресекся.
Он продолжал двигаться к двери, провожаемый взглядами еще двух женщин, являвших собой более юные копии секретарши, они тоже остались пообедать в офисе. Девицы так и не сдвинулись с места и автоматически продолжали жевать за своими столами.
Человек подошел к двери, остановился на мгновение, казалось, он колеблется. Затем пожал плечами и распахнул дверь.
— Привет, Кристиан, — холодно проговорил он.
В глубине кабинета за старинным деревянным столом спиной к стеклянной стене сидел Кристиан Вадон. Отлично сшитый темно-синий костюм красиво оттенял голубоватую седину волос, спадавших на воротник. Протянутая к телефону рука застыла в воздухе. На красивом, хотя и одутловатом лице изумление сменилось страхом. Глаза, синий блеск которых подчеркивал густой загар, метались между лицом незваного гостя, обрезом и открытой дверью. Вадон облизнул пересохшие губы и попытался улыбнуться.