Дослушав Третьякова, Батырин на секунду оценивающе скривил губы и задумчиво закатил глаза.
– Да, она тёлка что надо, тут не поспоришь, но всё равно ты гонишь, – вполне равнодушно ответил он.
– Да ну тебя. Все эти наши развлечения мне давно уже остое. нили. Хочу топовую тёлку. С характером: злую, стервозную, чтобы брыкалась, кусалась, дралась, чтобы билась за свою жизнь, а не как эти – поцарапается немного, порыдает, а потом только: э, а, прошу, умоляю, – Третьяков омерзительно скривился. – Что это? Какой кайф от такой? Я чувствую… нет, я знаю – маленькая сучка… она именно такая, как надо. О да-а…
Третьяков вспомнил, как однажды Аня уже вырвалась из его хватки, и это немного подпортило его настроение, но вместе с тем ещё сильнее разожгло азарт. Нет, на этот раз ей никуда от него не деться. Теперь, когда сам Владов дал ему карт-бланш, у неё нет ни малейшего шанса на спасение. Она станет его игрушкой, его сучкой и будет жить, пока не сломается, а как только это произойдёт – Третьяков выполнит приказ Владова и как ни в чём не бывало вернётся к нему на доклад.
Батырин слушал товарища с интересом и явно задумывался над его словами. Он и сам был не прочь поиграть с красоткой подобного калибра, но такой приз, как Аня Владова ему был явно не по зубам, хоть о нём и нельзя было сказать, что у него нет яиц.
– Главное, чтобы она тебе боком не вылезла, – закончил он свои умозаключения.
Только вот собеседника подобные завистливые выражения не волновали. Он видел, что Батырин стремается, что у него кишка тонка заигрывать с Владовым. Что ж, может, Третьяков сжалится и одолжит товарищу на разок то, что останется от дочки Владова, когда сам он с ней закончит.
И пока неподалёку двое отморозков обсуждали жестокую участь его дочери, сам Игорь Владов думал о совершенно других вещах. Его больше волновало и даже злило, что такой актив, как Павел Гронин, вырывается из его рук. Владов понимал, что теперь вероятность привлечь Гронина в свои ряды крайне низка, но всё ещё полагал, что это возможно. Убийство Ани должно стать одним из аргументов. На этом примере Гронин должен понять, что для гильдии в целом и для Владова в частности не существует ничего, перед чем они остановятся. Если ты предаёшь Торговую гильдию или становишься её врагом тебя ждёт только одна судьба – смерть, поэтому даже не пытайся противостоять нам, а лучше – переходи на нашу сторону. По большому счёту Владов уже решил, что будет делать с Грониным. Аня просто подвернулась под руку. В её лице Владов убивал двух зайцев – мстил предавшей его дочери и делал последнее китайское предупреждение несговорчивому полковнику, навыки которого нужны были ему для пары очень важных проектов.
Что же до самой Ани – ему не было жаль её, как никогда не было жаль предателей. Она сама выбрала свой конец, может, в силу обстоятельств, а может добровольно, но в любом случае предатели и их судьбы Игоря Владова никогда не интересовали.
Кроме того Владова совершенно не беспокоило и то, как всё будет выглядеть в глазах других людей. Многие наверняка будут в шоке, когда узнают, что он приговорил собственную дочь, только вот мало кто понимает, что у него давно уже нет дочери. Когда-то она была чем-то наподобие любимой канарейки, но с того самого момента, как Аня предала его в первый раз, она стала всего лишь инструментом, а теперь, когда её предательская натура окончательно раскрылась, этот инструмент стал бесполезен. Поэтому всё, что теперь можно сделать – это как можно более эффективно разыграть эту карту перед тем, как она сгорит дотла. Например, показать всем и каждому, что единственная дочь Игоря Владова, его детище, его единственная любовь, которой он отдал и посвятил свою жизнь и за которую сотрёт в порошок всё и вся – это Торговая гильдия.
Глава 9.5
С последней встречи с Волковым прошло девять дней, таких же однообразных, как и те, что были до них. Поначалу Игорь ожидал, что с ним что-то сделают, что вот-вот раскроется суть какого-то кровожадного эксперимента, участником которого он является, но день шёл за днём, а ничего кроме успевшего опостылеть спортзала, уже привычной, ведь к хорошему быстро привыкаешь, кормёжки и неприятных медицинских тестов он так и не увидел. А на десятый день кое-что произошло.
Его разбудил толчок и отдалённый шум, вернее, это был не просто шум, а грохот. У Игоря уже имелся кое-какой опыт в этом вопросе, поэтому он сразу понял: где-то что-то взорвалось. Он рефлекторно вскочил с постели, тело напряглось, мобилизуясь, а в кровь поступили первые порции адреналина. Мозг сразу же начал генерировать возможные варианты происходящего.