Он сделал очередную паузу, видимо, разделяя темы, потому что дальше речь пошла о немного другом.
– Многие в «Организации» не смогли смириться с бесчеловечными политикой и действиями её правления, из-за чего в первое время после эпидемии «Организацию» сильно лихорадило. Много несогласных убили, но оппозиция всё равно осталась сильна и сумела расколоть «Организацию», не позволив ей добиться желаемого. В результате разрушения транспортных коммуникаций из-за эпидемии и внутреннего противостояния всякая связь с подразделениями в Северной и Южной Америках была потеряна, а в дальнейшем раскол привёл и к потере большинства отделений в Азии. «Путь просвещения», как сильнейшее из отделившихся подразделений, вобрал в себя всех, кто этого пожелал, а это оказалось более половины оставшегося состава, и избранный лидер секты взял курс на построение нового общества, но желание отомстить «Организации» он не забыл.
– Но я никогда не слышал о группировке с названием «Организация». Такой просто не существует, – хмурясь, перебил Игорь.
– В этом нет ничего странного. После раскола и отделения «Пути просвещения» «Организация» провела реструктуризацию. Научное отделение было переименовано в «Рассвет» и получило условную автономию. Всё остальное теперь называется Торговая гильдия.
Лицо Игоря окаменело, а взгляд стал пронзительным и долгое время был нацелен на «призрака». То ли он силился проникнуть сквозь его маску, то ли ждал, что Шестой добавит что-нибудь ещё, но в итоге так ничего и не дождался. Игорь был настолько поражён, что на некоторое время даже перестал дышать.
Немыслимо. Невозможно. Ложь. Вранье. Обман. НЕТ!
Или, может, всё-таки да?
Когда первоначальный шок прошёл, Игорь начал судорожно искать в сказанном слабые места и нестыковки, но не смог ни к чему придраться. Да, рассказ был скуповат, не объяснял множества деталей, но всё равно оказался очень логичным и информативным. Да, Игорь не верил «призраку», но чёрт возьми, насколько же сильно звучала его версия!
«Призрак» затих, а парень, увлечённый своими мыслями, даже не сразу понял, что уже минут пять, как оба они молчат. Игорь вздрогнул, будто с него согнали какое-то наваждение и он только что очнулся в этом мире. Придя в себя и проморгавшись, он взглянул на собеседника, но не смог ничего спросить или сказать, потому что внезапно осознал, что версия «призрака» ничем не хуже той, которую в своё время Андрею озвучил «Рассвет»…
«Нет, не может этого быть. Гильдия… она хоть и не фунт сахара, но всё-таки поддерживает какой-то порядок и вообще выглядит в этом конфликте добром. Они не убивают несогласных, не уничтожают деревни, не разбивают человеческие жизни и судьбы. Они не делают такого… Нет, не лги себе, Игорь, не надо. Они делают всё это, просто иначе».
Лицо парня посерело. Осознание того, что их, возможно, обманули, что всё, через что они прошли с Андреем и «анархистами»: все трудности, все жертвы, все лишения и потери… были спровоцированы чудовищным обманом…
«Господи… Нет, только не это, это не может быть правдой… Что угодно, но не это…», – пытался убедить себя Игорь.
Он почувствовал, что ноги и тело отказали ему, только когда грохнулся в снег. Отупение и шок сковали его. Нет, не потому, что он вдруг поверил «призраку», а потому, что осознал: версия Астафьева может быть таким же враньём, как версия «Пути просвещения», которую ему только что озвучили. Ведь в одном «призрак» был абсолютно прав – гильдии и «Рассвету» это выгодно… А они с братом, да и остальные «анархисты» поверили, ведь в словах Астафьева всё было так логично, так чётко. И даже Гронин поверил… Или нет?
Романов не чувствовал этого, но из его глаз вдруг потекли слёзы. Они стали результатом смешения подавленности, бессилия и отчаяния, которые внезапно захлестнули его, с осознанием того, что его родной брат, самый дорогой ему человек, возможно, будучи марионеткой, использовал собственных товарищей для достижения ложных целей, возложил их жизни на алтарь мщения, исступлённо тянул их за собой, рискуя ими – и всё только ради того, чтобы исполнить ложную волю кукловодов, тех, кому он на самом деле должен был мстить. Какая жестокая ирония…