— На этом очную ставку заканчиваю, — объявляет Харитоненко. — Советую, Дриночкин, продумать свое прошлое. Еще будет не одна очная ставка. Неужели ударник труда предстанет перед судом как нераскаявшийся фашистский убийца?
Ударник труда! Харитоненко с недоумением возвращается к послевоенной анкете Дриночкина. Не только ударник, а и председатель цехкома, рационализатор, инспектор по технике безопасности, дружинник. Как это совмещается с прошлым — с предательством и вахманской службой? Пришло время поинтересоваться жизненными путями-перепутьями Дриночкина.
Село Выползово под Старой Руссой очаровало Харитоненко своей самобытностью. Кругом леса и болота, а добротные избы красуются окнами с деревянными кружевами. Лютует зима, а в банях парни хлещутся связками березовых веток, плещут водой на раскаленные камни. Разгоряченные, красные, с налипшими на бедрах листками выскакивают парни из бани, валятся в снег, снова несутся в баню. Намоются, наиграются и гуляют с гармонистом по улице. А навстречу девчата: искрятся глаза, щеки играют огнем, красиво повязаны цветастые шали, полушубки с опушками, вышивками. Дразнят девчата парней, распевают частушки.
Как же в такой первозданности мог вырасти чуждый ей Алексей Дриночкин?
Харитоненко разыскал старожилов, подолгу беседовал с ними на завалинках, и раскрыли старики всю подноготную бедняцкой, безлошадной семьи Дриночкиных. С колхозом могло прийти в семью счастье, да не пришло, а все из-за Афанасия Никитича: характер у пего — хуже нельзя. Жена-доярка хорошо зарабатывала; Афанасий Никитич на работе и за холодную воду не брался, а дома знай-шумит, кричит, дает волю кулакам. Напьется — ко всем придирается, жену таскает за косу, детей бьет смертным боем. Утром опохмелится — и на работу, к вечеру — опять все сначала. Старшие сыновья Федор и Петр от такой житухи рано сбежали из дома, уехали в Псков, определились па учебу в ФЗУ. Жене Евдокии Андреевне и младшему сыну Алеше пришлось совсем худо. Евдокия Андреевна встает чуть свет и бежит на ферму; подоит — мчится домой; вытопит печь, сготовит еду, постирает — и снова на ферму — такой круговорот целый день. Намается, к вечеру еле на ногах стоит, спину ломит, руки болят, одна мечта — завалиться в постель. Не успеют с Алексеем поесть — является пьяный хозяин и начинает куражиться: то еда не по вкусу, то холодная, то жена не уважает, то его душу никто не понимает. Когда сильно пьян, кричит, что убьет жену и сына, что в тюрьме лучше, чем дома. И гоняется с палкой, ножом, топором.
С малолетства страх вошел в Алексея — боялся не только отца, боялся парней, чужого громкого слова. Не умея постоять за себя, сторонился всяких стычек, хитрил, изворачивался, все его пугало. С трусостью росла настороженность к людям, умение подлаживаться. А учеба в школе шла плохо, за пять лет еле закончил четыре класса. Работа в колхозе обернулась мучением: отец заставляет работать за себя, дочиста обирает. В конце концов Алексей, как и братья, сбежал из села.
Как жил Дриночкин в Москве? Из села Выползово Харитоненко поехал в столицу, разыскал заводских ветеранов. Константин Трофимов, когда-то живший с Дриночкиным в одной комнате заводского общежития, рассказал, как знакомил сельского парня с Москвой. Разгуливают, бывало, по переулкам деревянного Замоскворечья — Дриночкин чувствует себя как рыба в воде: «Подумаешь, Москва! Ничего особенного, большое село». Заберутся поближе к центру — не может наглядеться на несущиеся по рельсам трамваи. Заходят в магазины — Дриночкин словно в сказочном царстве, стоит с раскрытым ртом: «Эх, были бы деньги, купил бы весь магазин».
А на заводе люди привычные, работа несложная. Полгода проработал помощником слесаря, назначили слесарем. Старается, способным оказался к работе, деньги получает неплохие. Заходя в магазины, рублем не швыряется, все же перепробовал много вкуснятины. Покупал понемножку, ел, когда в комнате никого не было или прямо на улице. Копил деньги, мечтал справить костюм с галстуком, полупальто, бурки, обшитые коричневой кожей. А там, может, размахнется и на гармонь.
Так начинали заводскую жизнь многие деревенские парни, однако у большинства дух индивидуализма и стяжательства постепенно выветривался. У Дриночкина не выветрился. Почему? По мнению заводских ветеранов, Алексей, на свою беду, попал под влияние старого мастера Ивана Ивановича.
Заприметив Дриночкина, мастер стал давать ему работу получше, повыгодней. В день получки, небывалой для Алексея, Иван Иванович пригласил в буфет. За столиками народу полным-полно, на столиках теснятся пивные кружки, в сизом табачном дыму — громкие голоса. Взяли пиво, выпили, у Алексея с непривычки голова закружилась. Как быть с мастером? Дело ясное: надо подмазать, иначе для чего бы позвал в буфет! Жаль денег, однако, если рассудить здраво, рубль дашь — три получишь.