— Знаете, где я и мой муж вынуждены были познакомиться с соревнованием различных мировоззрений? В фашистском концлагере.
Ничего не ответил прохожий, демонстративно повернулся спиной.
Горько Дануте и Якобу. Хорошо известно, что в этой стране немало явных и тайных поклонников Гитлера, что им противостоят борцы с неонацизмом. Все это так, но невозможно смириться с надругательством над приговором фашизму, с тем, что благословлявшие и санкционировавшие небывалое изуверство снова для кое-кого стали духовными вождями, что под видом соревнования мировоззрений прославляется ненависть к другим народам.
Не радует встреча с сегодняшним Нюрнбергом у стен Судебной палаты. Ну что ж, они приехали сюда поискать ответов на свои вопросы. Надо продолжать исследование истоков дня нынешнего.
Истоки… Данута и Якоб осматривают городской стадион — место нацистских сборищ в третьем рейхе. Поле стадиона разделено металлической сеткой, одна часть хранит следы гитлеризма, другая — собственность армии США. Высокие трибуны из серого камня, черные чаши на крыльях. Асфальт между ними пронзен темно-синей стрелой, указывающей местонахождение фюрера. Когда Гитлер находился на своей персональной трибуне, из огромных черных чаш вздымались гигантские языки пламени. Сменяя друг друга, приближались к трибуне коричневые отряды, размахивали горящими факелами, исступленно орали: «Хайль Гитлер! Хох». Просуществовав двенадцать лет и два месяца, третий рейх сгинул в море пролитой крови. Одни фюреры в животном страхе покончили с собой, другие через тюремные камеры дошагали до виселицы. Фюреры сгинули, а нацизм? Безумцы вновь размахивают горящими факелами, требуют верности вождям…
Поглощенные раздумьями о прошлом, Данута и Якоб наткнулись на небольшую группу экскурсантов, о чем-то оживленно беседовавших. Судя по внешности, трое евреев и двое немцев.
— Глядите! — вскрикнул один из евреев.
С трибуны фюрера спускаются три молодчика в черных куртках и бриджах, заправленных в высокие черные сапоги, с портупеями, нацистскими знаками, кинжалами. Эсэсовцы! Снова эсэсовцы…
Подходят молодчики к евреям, нахально разглядывают, ухмыляются.
— С еврея кожа для абажура гожа, — говорит белобрысый верзила товарищу.
— Соскучились по фюреру, пришли вспомнить? — выясняет коренастый молодчик. — Скоро встретитесь!
Не выдержал Брович, покраснел от гнева:
— И вам есть что вспомнить! Соскучились по нюрнбергской петле?
Верзила, не удостоив ответом, спрашивает у коренастого:
— Еврей или подпевала?
Чинно вышагивает поодаль полицейский, не замечает молодчиков в эсэсовской форме. Немец, спутник евреев, подозвал полицейского, представился:
— Арно Гамбургер, городской советник от СДПГ. Почему допускаете, чтобы тут разгуливали в эсэсовской форме и оскорбляли атисемитскими выкриками?
Козырнул полицейский Гамбургеру, объясняет, что не слышал антисемитских высказываний, строго спрашивает молодчиков:
— Почему пришли на стадион в эсэсовской униформе?
— Это не эсэсовская униформа, — обиженно возражает верзила. — Неужели в нашем демократическом государстве мы не можем шить костюмы на свой вкус? Не наша вина, если эти костюмы кому-то что-то напоминают.
— А нацистские значки? — продолжает полицейский.
— Полагаю, что каждый вправе коллекционировать то, что ему нравится, — нагло отвечает верзила. — Даже на аукционах производится распродажа памятных знаков и исторических документов предвоенных и военных лет.
— Кинжалы тоже коллекционируете? — вмешивается Данута.
— Это, фрау, не кинжалы, а туристские ножи, продаются во многих магазинах нашего государства, — вежливо объясняет коренастый молодчик.
— Остается заявить, что не было антисемитских выкриков, — констатирует Гамбургер.
— Шутили! — заявляет верзила. — Шутка — не преступление.
— Господин полицейский! — вмешивается в разговор Брович. — Мы, журналисты из Польши, подтверждаем и подтвердим в прессе, что слышали нацистские призывы к убийству евреев.
— Не беспокойтесь, мы во всем разберемся! — Полицейский объявляет молодчикам: — Господа, вы задержаны для выяснения личностей.
— Подчиняемся требованию, — отвечает верзила. — В демократической Германии нам не страшно задержание нашей полицией.
С мрачными мыслями возвращаются Данута и Якоб в гостиницу. Многое вросло от нацистской Германии в сегодняшний день ФРГ.
— Может, не надо драматизировать эти события, — успокаивает себя и Дануту Якоб. — В стране проживает шестьдесят миллионов немцев, около ста пятидесяти неонацистских организаций не насчитывают и семидесяти тысяч участников.