- А может это возрастной кризис? - Макс тоже допил коньяк - умрешь - уже не будет возможности узнать, ошибалась или нет.
- А если механически проживешь, и все таки поймешь, что все это была фигня, и стоило-таки уйти не засохшим мухомором, а спелым яблочком?-Оля сузила свои грустные глаза, потемневшие в вечереющем небе, - в любом случае, я все решила, а тебя просто прошу помочь...
- У тебя есть план? - поинтересовался Макс, не выдержал и сам разлил остатки коньяка по стаканам. Во рту у него пересохло.
- Есть. - Оля заговорила сухо, как учительница, - когда умерла мама, я сразу продала ее украшения. Наверное, я все решила уже тогда. По наитию пошла на Центральный рынок, там работает один папин приятель, какую-то должность занимает, но с бандюгами точно связан. Я у него попросила достать мне арбалет - хороший, точный, мощный, с оптическим прицелом. Он спросил зачем - я сказала, что жить одной скучно, люблю пострелять, хочу иногда выходить в горы или степь и стрелять по мишени. И ты знаешь, это правда, всегда хотела стрелять, папу просила даже в тир меня водить, был раньше в Центральном парке. Но мы были там раза три всего - или папа пил, или тира был закрыт, или денег не было...
Оля протянула тонкую руку по стаканом, они чокнулись и сделали по глотку. Глаза Оли блестели каким-то мрачным светом, она собралась с мыслями и продолжила:
- Арбалет оказался не так дорог, еще хватило денег заказать маме надгробие, и купить материал на твое любимое платье, - она улыбнулась своей фирменной улыбкой. -И я его стала проверять. Стреляла в мешки картошки, арбузы, дыни, тыквы, стволы старых деревьев, песок... Прицел отличный, стрелы тонкие и прочные, все пробивают просто отлично. Мешок мелкой картошки с трех шагов пробивает насквозь! А самое главное - он небольшой, его удобно держать, и можно быстро разобрать, я два раза уже собирала и разбирала, смазала его...
Солнце село в тонкую перистую тучу, повеяло первым прохладным ветерком. Сделали еще по глотку.
- Теперь слушай мой план, твоя точность пригодится, - она сосредоточилась. - Сейчас, как стемнеет, мы пойдем ко мне и я тебе покажу, как пользоваться арбалетом. Это элементарно. Потом объясню, как его быстро разобрать на части. Это тоже просто. Потом иди к себе на ночь. Ровно в пять утра мы встречаемся у того дерева, которое я тебе показала, помнишь? От твоего жилья до дерева идти минут 5, я засекала. Заходи на углу Ореховой рощи, там, где начинается дорога в горы. Времени на все минут 5, лучше меньше. Никаких дополнительных разговоров, хорошо? Только если технические вопросы. Я положу в арбалет одну стрелу и отдам его тебе. Если никого нет, то ты застрелишь меня у того дерева. Стреляй точноcтрех обычных шагов в красную точку, которую я на себе поставлю помадой - анатомию мы уже изучали. Потом тут же - слышишь, тут же! - положи арбалет в большой черный пакет, который я тебе дам и возвращайся поскорее к себе в комнату. Постарайся пронести его к себе незаметно. С собой ничего не бери, в комнате сумку собери заранее. Закройся и разбери арбалет на как можно большее число мелкий деталей, я дам тебе специальный ключ и отвертку. Потом по возможности положи пакет с деталями в рюкзак, попрощайся побыстрееи попроще с хозяевами, а лучше просто оставь ключ в двери,и иди на автовокзал, лучше пешком, и делай как можно больше поворотов. Там купи билет на ближайший автобусдо Новороссийска - завтра четверг, в течение часа уедешь. Как приедешь, выбрось пакет с арбалетом в какой-нибудь контейнер, лучше где-нибудь на мелкой улице, спрячь подальше в груду хлама. Погуляй по городу, поешь, выпей пивка, расслабься, а вечером садись на поезд и уезжай.
Начало быстро темнеть. Макс сделал большой глоток, так что коньяк остался только на дне. Оля тоже выпила.
- У меня сомнения насчет того, смогу ли я, - голос Макса чуть дрогнул, - И имею ли право так сделать...
- Мы все имеем право на все, - голос Оли был твердым и уверенным. - Имеем право жить и умирать, бороться и любить, достигать или ничего не делать. Подумай об этом. И еще: тебе ничего не грозит. Свою анкету с сайта знакомств я удалила, тебя никто не видел со мной у дома, и никто в городе не знает. Давай собираться?
Они допили, собрали плед и стаканы и тихонько стали спускаться с гор, чуть пошатываясь - коньяк давал о себе знать. Почти не разговаривали. "Хорошо, что я под наркозом и не могу толком ни чего сам обдумать" - подумал Макс.
<p>
8</p>
Зайдя с Олей в квартиру, Макс понял - не умом, а чем-то куда более глубоким, что должен немедленно обнять Олю, стиснуть крепко, и уже не отпускать. Он обнял ее сзади, и она не дрогнула, не напряглась. Он нагнулся к ее уху, и в нос попали ее русые волосы, он ощутил их запах - это был запах моря, гор и еще чего-то южного.
- Пожалуйста, не умирай, я не хочу тебя терять, ты мне нужна, - он вдруг понял, что слезы сейчас потоком хлынут из глаз.
- Я знала, что ты так скажешь, - сказала Оля грустным и уставшим голосом. - Все мы хотим чем-то обладать, кого-то иметь под рукой, куда-то прислониться. Как все слабы... Не можем стоять сами, ищем что-то в другом человеке, богах или бутылке...
Они так и стояли - он обнимал ее сзади, вдыхал ее волосы, и слезы душили его.
- Хорошо, - решительно сказала Оля и мягко развернулась в его объятиях лицом к нему. - Есть еще кое-что. Давай еще по стаканчику?
Макс прошел в комнату, через пять минут Оля вернулась в желтом платье с двумя стаканами, наполненными почти полностью тем же самым коньяком, и большим черным пакетом. Потом было минут сорок объяснений, как стрелять из арбалета и как его разбирать. Макс сидел и не знал, есть он здесь или нет - слишком нереальным казалось все, но немецкий мозг фиксировал все с точностью, и учитывал все детали.
Потом арбалет убрали, и поставили кассету с "ParadiseLost", и из магнитофона потянуло мрачной тягучей музыкой. Свет остался гореть только в коридоре, они уселись на кровать рядом с магнитофоном. Сделали по большому глотку, вроде стало легче, но слезы Макса как будто притаились где-то за углом и ждали своего часа.
- Я знала, что тебе понадобиться что-то рациональное и весомое, чем моя нелюбовь к жизни, точнее - к будущей, наступающей жизни, - Оля села к нему полубоком, и положила ноги ему на колени. У Макса вдруг закружилась голова. - У меня та же болезнь, что и у мамы. В любом случае мне осталось мучиться несколько лет, но представь себе, какие это будут годы. А ты? Ты меня в любом случае потеряешь. Так уж пусть лучше наша встреча и будет тем самым лучшим, что у нас было. Понимаешь? Самым лучшим... Ты сделаешь это, не заставляй меня прыгать с какого-нибудь утеса...