— Них*я не понимаю… Кто орал, как ненормальный⁉ — прошептал орк, разбудив половину лагеря. Источник будущего смертника он так и не заметил.
Первый же попавшийся часовой, бледнея от созерцания мельтешащей булавы, мгновенно признался.
— Б-брат Г-г-грых… э-это не я…
— Ты долба*б или прикидываешься? Кто орал — я тебя спрашиваю!
— К-какой-то и-импе-рец!
— Где⁉
— Т-там… — указал побледневший орк глубоко в лес.
В ту же секунду ненормальный, как назло, объявился.
— Унгар, выходи! Выходи, подлый трус! Или Леопольд… Унгар, выходи! Выходи, подлый трус! Пиз*еть тебя буду! На дуэль вызываю!
— Это чё за ху*ня…
Грых неожиданно крякнул. Побледневший орк счёл звук положительным, мгновенно ретировавшись.
Время непривычно замерло. Лагерь, как и ближайший лес, задрожали от неистового рёва. Пролетающие мимо имперские утки просрались от страха. И не только утки…
— УЛТАР БЛ*ТЬ! СЮДА ИДИ!!!
Заспанный, но на удивление выспавшийся орк прибыл по приказу немедля. Зевающий, но с привычным бодрым оскалом. У главнокомандующего зачесалась булава.
— Кто это⁉
— Орёт? Не знаю, — отмахнулся орк, вовремя увернувшись от шипастой палки. — Или не помню. Вроде голос знакомый…
— Ты ИДИОТ? Разве не чувствуешь ключ?
— Ну… — протянул орк, ковыряясь мизинцем в ухе. — Есть немного. Ловушка, да?
— Х*й на!! Интеллект прокачай, имбецил! Пророкам, как и всем прочим имперцам сейчас не до нас. Заняты сильно. Не говоря уже о том, что посылать к нам ключника — всё равно, что даром отдать, — размышлял Грых вслух. — В ином случае это самая тупая ловушка, которую только можно придумать.
— Тогда, кто это?
— Дубина! Мозги включи! У нас что, по округе много неизвестных ключников расхаживает?
— Ааа, этот что ли. Который прибил Дулгара? И меня чуть не грохнул?
— Тебе реально только это заботит!⁇ А то, что он до сих пор жив — нет???
— 50 на 50…
Лицо Грыха вытянулось. На булаве В-ранга остались символические вмятины. Пять, как пальцев.
— Ты специально меня бесишь?
— Может только чуть-чуть…
Грых моментально успокоился. Дни выдались жаркие, вот он и психует по случаю и без.
Разве что…
— Пошел. Решать. Проблему, — спокойно произнес он, возвращаясь в шатер. В разговоре поставили жирную точку.
Улыбка с лица Унгара мгновенно пропала. Шутки закончились. Когда главнокомандующий внешне спокоен — это плохая новость. Как горящая бензоколонка. Никогда не узнаешь, когда рванет.
Орк зло сплюнул. Лучше не испытывать судьбу. Один долг жизни Унгар ему уже должен…
— Принесите этого крикуна сюда. Живого. Быстро!
Ленивые, но очень послушные, когда дело касается жаренного, орки бросились в лес. Крик ненормального имперца вновь разнёсся повсюду.
Резко. Дерзко. Безумно.
Киборг снизошёл на говно, когда понял, что я задумал. Силился испугать снятием блокировки ключа, небесными карами по возвращению и просто портил жизнь тупыми историями в десять раз чаще. Но нет. Я выдержал. Послал жестянку нахер, проявив железную выдержку.
Никуда он не денется. Я ему нужен целым и невредимым. По крайней мере, пока что…
Что же касается орков, то и здесь у меня было все продуманно. Повадки именно этих зеленокожих свиней я помнил на отлично — спасибо Элите. Если что и выяснил в плену, то их обычаи и образ жизни. Чуть что — сразу драка. А уж когда тебя прилюдно вызывают на дуэль, пускай и номинальный враг… проще сказать, чего орки точно не сделают.
Например, по тихой убьют и прикопают…
Меня вот, когда я толком подустал испускать ругательства разной степени тяжести, не прибили. Пришло пятеро С-ранговых монстров, аналогичных моему «настоящему» уровню, и вежливо попросили пройти с ними. Это, если опустить незначительные детали. Ну там: сука, бл*ть; либо идёшь сам, либо ползешь с оторванными ногами, и прочее, в том же духе.
Когда троих из орков не стало, малой флуктуации плевать на перерождение, остальные стали посговорчивей. Позвали подмогу. Я же, суть да дело, продолжил марафон вербального насилия. Прям там, стоя на расщеплённых трупах, и игнорируя постепенно прибывающих уродов.
Не знаю, так ли сработал мой трюк или дело в нестабильности орков-офицеров, но что-то у них в лагере отчётливо ебануло. Унгар не стал дожидаться отдельного приглашения. Пришёл сам: опалённый, злой и ушибленный. Вылетел из лагеря, как снаряд из пушки, разметав на ошмётки одного из неудачно попавшихся на пути «братьев».