— Я постараюсь, шеф. Спасибо!
В этот момент его лицо претерпело странную трансформацию: нижняя челюсть чуть опустилась. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он улыбается.
— Идите работать! — пробурчал он.
В соседней комнате Аннабел Джексон собиралась домой. Я остановился, чтобы посмотреть, как она наклонилась над пишущей машинкой, упаковывая ее в чехол.
Скрываемые под блузкой некоторые части тела на миг открылись, и я мог констатировать, что она прекрасно сложена.
Неприятности с женщинами происходят из-за того, что они словно снабжены секретным сигнальным устройством, срабатывающим в таких случаях.
Она внезапно выпрямилась, бросив на меня гневный взгляд.
— А что, если нам пропустить по стаканчику? — предложил я. — В конце улицы есть бар.
— Бары есть на всех улицах, а в них элы уилеры волочатся за дамочками.
— Я подумал, что было бы неплохо выпить после такого трудного дня…
— Меня на такое не подцепите, лейтенант, — ответила она с улыбкой.
— Было время, когда мы были друзьями, — сказал я грустно. — Ах, добрые старые времена! Что с ними стало, со старыми друзьями!
— Они все в тюрьме Сан-Квентин, и там еще осталось место для вас.
Тут с грохотом распахнулась дверь, и в комнату с выпученными глазами ворвался Полник:
— Лейтенант! Дворецкий наверняка ни при чем!
— Что случилось?
— Его пытались прикончить! Только что на дороге! — с вызовом сказал он.
В белом бордюре была брешь, а дальше, метрах в двадцати, виднелась машина. Ее вид навевал мысль об автомобиле будущего, потому что она стала на метр короче за счет смятого в гармошку капота и радиатор находился на одном уровне с ветровым стеклом. Чистая работа!
Всем занималась дорожная полиция, в том числе и Россом, который находился внутри машины «Скорой помощи». Дверцы машины были открыты, и я увидел сидящего Росса.
Я спросил у санитара, можно ли поговорить с ним.
— Да, лейтенант, можно. Вы знаете, ему здорово повезло. С этой стороны дороги пропасть глубиной метров в сто, но его машина, на счастье, врезалась в дерево. Как она не загорелась, не пойму! Повезло! Выбраться целым из такой переделки — значит в сорочке родиться.
— Что с Россом?
— Ничего особенного, — уверенно заявил санитар. — Кроме легкой контузии и шока, разумеется. Его выбросило из машины, но у этого парня крепкое здоровье. Его отвезут в госпиталь, чтобы обследовать, и отпустят через несколько часов. Если хотите сейчас поговорить с ним, валяйте, лейтенант!
Я залез в санитарную машину. Росс встретил меня растерянной улыбкой:
— Я не ожидал увидеть вас, лейтенант. По крайней мере сейчас.
— Что случилось?
— Мадам попросила меня съездить в Пайн-Сити и кое-что привезти. Я ехал, и вдруг меня подрезал фургон. Это было так неожиданно, что у меня не хватило времени подумать. Был за рулем, а мгновением позже — ограждение прыгает на меня! — Он покачал головой. — Мне повезло, что я остался жив!
— Пожалуй. Вы не заметили, кто вел ту машину?
— Нет. Как я говорил, все произошло очень быстро.
— Что за машина?
— Фургон белого цвета. Это все, что я могу сказать.
— Вы не помните марки машины?
— Нет. — Он снова покачал головой. — Мне очень жаль… Я хотел бы помочь вам, но…
— Кто, по-вашему, это мог быть?
— Не знаю, — сразу же ответил он. — Кому я помешал?
— Вы действительно не представляете себе мотив покушения? Это не связано со смертью Алисы?
— Я ничего не понимаю, — сказал он категорично. — Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, — это ошибка. Этот тип принял меня за другого.
— Тем не менее у него было время рассмотреть вас во время обгона. Нет, я не думаю, что это ошибка.
— Необъяснимо, — пробормотал он.
— Росс, вы от меня что-то скрываете!
— Лейтенант! — воскликнул он оскорбленным тоном. — Неужели вы думаете, что я промолчал бы, если бы хоть что-нибудь знал?
— Возможно. Например, если вы намереваетесь шантажировать преступника.
— Какой из меня шантажист? — с искренним недоумением воскликнул он.
— Просто я рассматриваю варианты. С другой стороны, возможно, вы плохой дворецкий и пролили суп на колени даме… У дам чувствительные колени — это легко заметить, если однажды посидеть на них.
— Не стройте из себя идиота, лейтенант, — бросил он.
— Ах, как грубо, — заметил я грустно. — Никакого уважения к полиции.
Я вышел из санитарной машины, чтобы поговорить с офицером дорожной полиции.
— Похоже, он говорит правду, лейтенант. Посмотрите следы колес в том месте, где его занесло.