Боже! Заливаюсь краской. Застываю с открытым ртом не в состоянии оторвать взгляд от представшей передо мной картины.
– Ну! Может дашь мне закончить?
Звучит вопрос и я ошалело поднимаю взгляд выше “пятой точки” парня, смотрю на профиль и … черт побери, это же тот самый незнакомец, который у меня пять минут назад спрашивал, где находится туалет.
Я бессознательно киваю головой, стыд жаркой волной проходится по телу:
– Извини, – лепечу онемевшим языком и тяну холодными пальцами ручку, когда слышу:
– Марин! – голос мужа пришибает меня к полу бетонной плитой.
Из легких вырывается дыхание вместе со стоном.
Глаза расширяются от ужаса, когда понимаю, что если Мишка увидит, что тут происходит – он меня не поймет. Скандал обеспечен.
В груди занемело. Я в растерянности поворачиваю к нему голову.
Открываю рот: надо что-то сказать, как-то оправдаться. Но слова как назло застряли в глотке. Сердце, срываясь с места, хаотично бьется по грудной клетке, не зная в каком местечке затаиться. Меня колотит крупный озноб.
– Эй, детка. Тебе нехорошо? Ты чего такая бледная?!
Миша неукротимо приближается ко мне. Парень, закончивший свои дела, поворачивается ко мне лицом и на его губах застывает наглая ухмылка, делает приглашающий жест со словами:
– Заходи.
Я же, недолго думая, захлопываю дверь перед носом незнакомца. Щелкаю ключом и круто поворачиваюсь к мужу.
– Миша! Как?! Почему ты … не там? – киваю на кабинку туалета.
Повышаю голос. Говорю с напором. Мне нужно что-то сделать! – паника будоражит тело. – Нужно увести его, пока не случилось непоправимое.
– А почему я должен быть там? – вполне естественно удивляется муж.
Я пулей метнулась ему навстречу и потащила его по коридору к выходу.
– Да что происходит? – муж не пытается сопротивляться, поддается мне.
– Сейчас, подожди. Мне нужно кое-что отдать, а потом ты мне все объяснишь.
– Марин, ты бредишь?! – орет на меня муж, отталкивает от себя, пытается уйти, но меня уже не остановить, меня будто клинит.
– Я слышала, Миш, твой голос! Ты врешь! Я все знаю! Кто она?
Я будто с ума сошла. Кидаюсь на мужа. Хватаю за грудки. Трясу. Но все без толку. Он только больше начинает злится. Звереет.
– Марин, отвали! – рявкает и с силой отталкивает от себя.
Ткань рубашки трескается и у меня в ладони остаются верхние пуговицы.
Кидает на меня раздраженный взгляд.
– Одурела? Ты одурела?! – ревет и порывисто подступается ко мне, хватает за запястье, дергает на себя. – Это переходит все границы, Марин, – зло рычит. – Еще одна такая выходка и я клянусь, уйду. Поняла?!
– Миша, – всхлипываю, его угроза действует на меня моментально. Я слабею в его руках, становлюсь развалиной. – Миш, прости. Я не хотела, правда. Я не знаю, что на меня нашло. Я просто думала… я думала, что ты в туалете с…, слышала тебя…
– Заткнись ты уже с этим туалетом. И не позорься. Это смешно, как минимум и как максимум глупо. Если бы я изменял тебе, то поверь ты бы об этому узнала сразу. Я не стал бы скрываться. Я не крыса, как Вадик.
Меня проняла дрожь. Облегчение обрушилось на меня разрушительной волной. Я и представить себе не могла, что после того, как Миша мне скажет правду, я себя буду чувствовать так ужасно.
Глаза наполнились влагой.
– Эй, Марин. Ну, ты чего?! Я тебе сделал больно? – муж отпускает руки и я тут же бросаюсь ему на шею. Обнимаю его.
– Мишка, прости меня! Прости! Ты же знаешь, как я тебя люблю. Я же без тебя не смогу! Я умру, если узнаю, что ты мне изменишь или захочешь уйти! – с жаром шепчу ему в ухо.
– Глупая, ну куда я уйду? – обнимает меня Миша за талию и оставляет легкий поцелуй на виске. – Я ж тебя люблю…
– Миша! Я когда вижу, как ты обнимаешь ее, готова уничтожить тебя! -
Зло шепчет Вика.
Я уже несколько секунд стою под дверью треклятого служебного туалета и слушаю, что там происходит. Рот зажат ладонями. Сердце перестало биться в груди еще несколько секунд назад..
– Вика, девочка моя! Будь терпеливее. Думаешь она меня интересует? Да я даже трогать ее не хочу. Заставляю себя касаться ее через силу. Я же тобой болен. Тобой!
А дальше охи и ахи. Томные вздохи и шуршание одежды.
Боже, как он может! Как он со мной так может.
Я же люблю его. Люблю больше жизни! Я без него и не дня не проживу!
– Эй, а ты знаешь что подслушивать – это плохо, – раздается за моей спиной до боли знакомый голос.
Резко поворачиваюсь.