— Ёшки-матрёшки! Ты чем его так? — спросил он, проверяя пальцами целостность своей головы.
— Топором, — опять пролепетала она.
Александр медленно поднялся, опираясь на винтовку, остановившись взглядом на окровавленном топорище.
— Приведи в чувство Аркашу, — сказал он, с трудом отводя взгляд от орудия убийства.
Полицаи перестали плескаться и вытирались полотенцами, о чём-то негромко переговариваясь. Из окна кухни, откуда наблюдал Александр, стрелять было невозможно. Тюляпин, несмотря на все старания девушки, в сознание никак не приходил.
— Живой хоть? — с волнением спросил девушку.
— Живой, — откликнулась та.
Александр медленно вышел в сени, приоткрыл дверь. Вот они. Один стоит спиной к дому, второй виден лишь наполовину. Как там показывал Тюляпин. Передёргиваем затвор, прицеливаемся в затылок стоящего спиной, выстрел. Сухой, хлёсткий. Сильно ударило по ушам. Отдача такая, что чуть не остался без руки. Не обращая внимания на боль в плече, быстро передёрнул затвор.
— Руки вверх! — закричал он не своим голосом.
Александр с удивлением обнаружил, что один неподвижно лежит на земле, а второй стоит на колене и зажимает рукой окровавленный бок.
На молодом лице читался ужас.
— А ты снайпер, оказывается!
Александр вздрогнул от голоса рядом.
— Одним выстрелом двоих.
— Я вроде в голову стрелял, — пробормотал Александр.
— Так это и так видно, — хотел было засмеяться Тюляпин, но схватился за затылок. — Терминатор какой-то. Одним ударом чуть не убил. Странно, что сотрясения мозга нет.
— Уверен, что сотрясения и мозга нет? — выдал Александр, приходя в себя.
— Чего? — пытался переварить услышанное Тюляпин. — Саня! Ну ты и…
В это время раздался ещё один выстрел из винтовки. Раненый полицай вздрогнул, на груди расплылось красное пятно, и упал вниз лицом.
Из-за дома с довольным видом с винтовкой в руках вышел Андрейка.
— Видал! А ты, Аркаша, ещё ни одного врага не убил. Тут вон дети предателей штабелями укладывают налево и направо. Учись!
— Сам-то случайно завалил одного и уже — учись!
— Андрейка, зови наших, а мы пока тут приберёмся и осмотримся. Пуля прошла пробила кожу первого и вошла во второго. Этот, — Александр пнул по ноге убитого Андрейкой, — легко отделался бы, если не малец. У меня рука, наверное, не поднялась на раненого.
Взгляд Александра выхватил на крыльце Анютку. Она стояла, запахнувшись в широкий мужской пиджак, и смотрела на спасителей. Её взгляд уже не был безумным и страшным, каким он показался в доме. Девушка была очень симпатичной…
Александр отвернулся. Не до девушек. Вдруг кто-то враждебный заглянет случайно на заимку. И конец придёт отряду. У нас и правда, получается пионерско-«ветеранский» состав. Будто кто-то невидимый продолжает шутить над ними и подкидывает заковыристые задачки.
— Анюта! Собирай всё что можно из съестного, что может пригодиться нам всем в пути, — распорядился Александр, мельком глянув на девушку и заметив, как она радостно кивнула. — Аркаша, собери оружие, пошарь у этого борова в закромах, в доме. Думаю, у него есть и припрятанное оружие, где-нибудь в подполе. Я осмотрю постройки во дворе.
В это время подбежали ребята. Андрейка с винтовкой.
— Не тяжело? — спросил Александр.
— Привычно, — отмахнулся мальчик. — У нас в деревне и не такое таскать приходилось.
— Дайте мне оружие, — попросил Стёпа и просительно посмотрел из-под большой отцовской кепки прямо в глаза Александру.
— Обращаться умеешь?
— Мне Андрейка покажет! — радостно блеснули глаза мальчугана. — Его тятя охотником был и Андрейку научил!
— Вот оно что! — сказал Александр вслух, а про себя подумал, — Выходит, малец не случайно в предателя попал первым выстрелом. Случайно убил полицая я.
Сборы были недолгими. Андрейка настоял забрать лошадей и перекинуть через них узлы с продовольствием и оружием, чтобы на себе не нести. К тому же у Архипа нашёлся трёхлитровый котелок для готовки пищи на огне. Взяли всё, что посчитали нужным. Решили в ночь на заимке не оставаться. Андрейка взял на себя функции проводника. По темноте отмотали несколько вёрст по дороге, а затем свернули в лес и расположились на днёвку у квакающего болота.
Глава 5. В чём виновен?
Тучный особист сверлил глазами Колю. Табурет, на котором тот сжался в комок, жалобно поскрипывал от малейшего движения. Комиссар полка сидел в углу землянки и курил папиросу за папиросой. Командир полка вышагивал взад-вперёд, забыв про тлеющую самокрутку. Коля затравленно украдкой, исподлобья поглядывал на каждого из них.