— Красивое место! — чуть не закричал Тюляпин. — Александр, вы… ты был в Белоруси… в предыдущей жизни?
— Так, Аркаша, нам надо с тобой вливаться в этот мир. Не Беларусь, а Белоруссия. И хватит называть меня Александр! Как в американских фильмах общаемся. Зови просто Саня или Саша. Знать бы, куда мы ехали и откуда, всё легче было. Ещё, Аркаша, забудь, что была другая жизнь. Есть только эта! Одна и единственная. Понял? Ты откуда родом?
— Всю жизнь прожил в Раменском под Москвой.
— Я из Екатерин… тьфу ты. Могу ляпнуть по запарке. Из Свердловска, короче.
— Жрать хочется, — проговорил Тюляпин и его живот издал соответствующий звук.
— Жрать у нас, действительно, нету, ёшки-матрёшки. И бойцы почему-то все без сидоров. Значит, ехали ненадолго, а получилось навсегда.
— У нас и спичек нет…
— Не плачь, Аркаша, потерпи чуток. Водички студёной попей. Во фляжку набери. Земляники поешь. Аромат, какой!
Александр вдохнул запах сорванной веточки с красной ягодкой.
— Я и забыл этот запах и вкус, — проговорил он, отправляя земляничку в рот.
Тюляпин уже ползал на коленях и набивал рот.
— Слышь, Аркаш. А ты с винтовки стрелять умеешь?
— Приходилось, — ответил тот, продолжая уминать ягоду.
— Научи как с ней обращаться, а то я ведь… и в армии не служил.
— Герой России! Орденоносец! Столько врагов уничтожил, но в армии не служил! Капитан диванных войск! — расхохотался вдруг Тюляпин.
Александр хотел было рассердиться, но захохотал сам.
— Ты-то не лучше!
Час потратили на изучение винтовки соратники по несчастью. Закопали лишние, набрали свежей воды.
— Надо было часы посмотреть у капитана. У него, наверняка, они были. Ёшки-матрёшки.
— Дело к вечеру. Надо идти. Может село какое найдём. Голод притупили ягодой, но это ненадолго. Скоро животы гудеть будут.
Лес кончился внезапно. Они вышли из кустов, а впереди чистое поле и просёлочная дорога, по которой катились два велосипедиста в немецкой форме. От неожиданной встречи опешили и те, и другие. У немцев винтовки оказались за спиной, а у Тюляпина в руках. Немецкие связисты бросили в пыль велосипеды и вытянули руки вверх. Один из них что-то сказал Александру, передёрнувшему затвор винтовки.
— Чего он говорит? — спросил Тюляпин.
— А я знаю? В школе английский учил.
— И как с ними разговаривать?
— А чего с ними разговаривать? Забираем оружие и тубусы, которые на них висят.
— А с ними как? — Тюляпин кивнул на немцев.
Александр уже забрал у смирно стоящих связистов винтовки, снял тубусы, заглянул в брезентовую сумку и отстегнул её от ремня. Немного подумал и забрал у немцев всё, что висело на ремнях.
— Можешь расстреливать, — буркнул он, отходя в сторону.
— Кто? Я что ли? — округлил глаза Тюляпин. — Я не могу убить человека!
— А я могу? — зло крикнул Александр. — Уходим! На винтовки, а то что-нибудь потеряю, пока по лесу будем идти.
Под растерянные взгляды, приготовившихся умирать немцев, они скрылись в лесу. Растолкав и распределив добычу, на осмотр решили времени не тратить, а то мало ли, связисты помощь позовут. Остановились, когда начало темнеть.
В тубусах оказались противогазы.
— Смотрел военные фильмы и всегда думал, а что у них в круглых ребристых пеналах, а там оказывается вон что. Это нам не пригодится по-всякому. Подсумки для патронов. Закопаем вместе с их винтовками. Так, фляжка и котелок. Хорошо, что с немца ремень снял, а то бы точно всё порастеряли пока убегали. Брезентовая сумка. Вот тут у них еда. Держи нож и две банки тушёнки. Ложка-вилка, таблетки какие-то и… прикинь. Аркаша! Ты не поверишь! Это же мини-плита!
— Покажи! Ничего себе немчура живёт! Слушай, а эти двое не из будущего?
— Какого будущего? Прикинь, все вещи аккуратно разложены по полотняным мешочкам. Во! Здесь бритва! Отлично. А тут у нас что? Нитки с иголками. Живём, Аркаша! Хорошие связисты нам достались!
— Коля бы их расцеловал, — буркнул Тюляпин, разглядывая непонятную массу в открытой банке. — Темновато уже. Дай ложку, попробую немецкую кухню. Это не тушёнка! Хлеб!
— Аркаша, ты меня пугаешь! Какой хлеб в консервной банке?
Зацепил своей ложкой, пожевал.
— Точно, хлеб. Охренеть! Консервированный хлеб. Я про такое и не слышал никогда! Что во второй банке?
— Здесь тушёнка.
— Слава богу!
Разобрав и поделив вещи, насытившись немецким пайком, сели у корня дерева.