Во-вторых, возникла проблема развития. И развития государства и общества, и перспектива повышения квалификации отдельного человека.
В СССР считалось нормой освоение территории, появление новых производств, целых отраслей промышленности. Сегодня как будто никто не запрещает и не мешает развиваться… Но, простите, на какие средства? То есть можно и дальше уповать на «щедрую помощь цивилизованного Запада»… Но с ней вроде бы все ясно даже для самых упорных романтиков.
Причина проста… Изопьем еще раз из родников «политической экологии»: вспомним, что основное богатство создается на верхних этажах производственно-хозяйственных цепочек. Грубо говоря – выгодно не добывать нефть и газ, выгодно их перерабатывать и торговать продуктами переработки.
Нам с Сергеем Павловичем доводилось писать о том, что ряд событий в современном мире – и пресловутая «арабская весна», и «свержение преступного режима Муаммара Каддафи» – имеют под собой очень простую природу: категорическое нежелание западных стран позволить кому бы то ни было иметь свою нефтеперерабатывающую промышленность[23]. Потому что нефтедобыча – это зависимость добывающей державы от той, которая нефть купит и переработает. А нефтепереработка – это независимость ни от кого и к тому же – качественно другие деньги.
Мне доводилось писать и о том, что, возможно, за «иранской революцией», приведшей к власти Аятоллу Хомейни, стоят события «Ледяной войны» – стремление не дать Ирану развиваться, сделаться конкурентом западных государств[24].
Вот и возникает вопрос: да кто же позволит «новым государствам» создавать собственные производства, независимые от западных? Положение «стран СНГ» как сырьевых придатков и поставщиков дешевой рабочей силы в высшей степени устраивает и международный капитал, и правительства ведущих государств мира.
Из сказанного вытекает и «схлопывание» перспектив отдельного человека. В эпоху СССР существовали «трудоизбыточные» районы – сельские районы Азербайджана и Средней Азии, где высокая рождаемость и полное отсутствие промышленности влекли за собой безработицу. Но никто не мешал юношам «мигрировать» в «трудонедостаточные» районы и там устраиваться на производство.
Тем более было совершеннейшей нормой, что парни и девушки поступают в вузы по всей территории СССР. Допустим, во многих «республиках» и поступали частенько за взятки, и отношение к студенту порой определялось не его способностями, а принадлежностью к тому или иному клану… но и там ведь бывало очень по-разному, а плохой уровень подготовки в школах сельского Узбекистана, скверное знание русского языка затрудняли, но вовсе не исключали поступления в России.
Помню случай, когда на экзамене по специальности при поступлении в аспирантуру престижнейшего Института археологии АН СССР некий юноша ссылался на незнание русского языка… Один из принимавших экзамен, ученый с мировой известностью, пошевелил кустистыми бровями и… перешел на грузинский язык. Юноше это не помогло – он ни на каком языке не знал решительно ничего… Но сам по себе эпизод – очень запомнился. И юношу я как-то запомнил… Недавно он, давно уже взрослый дядя, «всплыл» как яростный пропагандист грузинского национального самосознания, которое в СССР обижали, не давая грузинскому языку развиваться.
У современных юношей и девушек из «новых государств» перспектив намного меньше… Выехать на обучение и в Россию, и в любую из стран Европы стоит денег. Откуда они у бедняка в том же Азербайджане или Молдавии? Не говоря уж о Таджикистане?
Учиться «дома», на «своем» языке? Но на таджикском или узбекском есть литература не по всем специальностям. А той, которая есть, все равно не хватает. Писать статьи на узбекском? Это, конечно, невероятно патриотично, только вот кто это все будет читать?
На Украине в советское время стыдили ученых: надо писать по-украински! А то что подумают о своих сородичах украинские диаспоры в Канаде и в США?! А ученые упорно писали по-русски, чтобы иметь больше читателей…
В Эстонии выходят из положения просто: публикуют сборники, в которых соседствуют статьи на эстонском, финском, немецком, русском, английском языках. Но это, в конце концов, интеллектуальные игры местной элиты, которая традиционно многоязыка. Опять же, что делать не армянину из интеллигентной ереванской семьи, а казахскому парнишке из глухой талды-курганской деревни? Откровенно говоря, от мыслей про такого парнишку больно сжимается сердце.