- Сеньор, - выложил я последние карты, идя ва-банк. - Вам не кажется странным, что для покушения выбрали такое неудачное место? Что есть масса иных, лучших для этого? И приглядитесь, сколько вокруг журналистов? В этой глуши?
- Кортеж в безопасности, сеньор! - продолжил я. - Зомби должен не покушаться на жизнь русского президента, а лишь показно ПОПЫТАТЬСЯ осуществить покушение.
Пауза.
- Я не знаю, кто он, сеньор, - закончил я мысль. - Не знаю, по какому принципу его выбрал тот, кто это устроил. Но, видно, за личностью зомби что-то есть. Работа по какому-то проекту, работа на определенную спецслужбу...
И этой акцией одна спецслужба подставит другую. А кортеж и русский президент - статисты, информационный фон.
- Не круто берешь, «тринадцать-шесть»? - задумчиво воскликнули на том конце, и я увидел, как на общей карте подсвечиваются нейтральным желтым увиденные мною ранее журналисты. Сеньор Гарсия воспринял мои слова серьезно, и это вселяло надежду.
- Нет, - я мысленно покачал головой. - К тому же, это могут оказаться и не наши спецслужбы - слишком топорная акция. Это могут быть и сами русские. Башен-то у Кремля несколько! А мы так, место проведения разборок.
Пауза.
- Уверен, что выявите этого... Куратора? - хмыкнул мой собеседник.
- Никак нет, сеньор! - честно ответил я. - Но другого шанса не просто предотвратить, а раскрыть эту попытку покушения, не получится. Все ниточки, кроме нужных, оборвутся вместе с жизнью зомби.
И снова пауза. Подполковник думал, мучительно думал, что лучше. Безопасность кортежа, которую он обязан обеспечить... Или звезда на погоны за помощь в раскрытии несомненно важного политического дела, которое не может быть неважным, учитывая место и время действия. До появления машин оставалось минуты полторы-две, когда он все-таки решился:
- Действуйте, «тринадцать шесть»! «Восьмой» и «двенадцатый», слушай мою команду... - обратился он к своим людям.
- Паула, пятьдесят шагов на северо-запад! - начал я отдавать распоряжения своим. - Если он побежит в твою сторону - перехватишь. Кассандра, давай сюда, только без суеты. Крутись около нашего зомбяка, возможно, почувствуешь оружие, когда кукловод будет его мочить.
- Так точно, - ответила итальянка, и я почувствовал в ее голосе неподдельный интерес, кайф от происходящего. Ее точка к тому моменту уже двигалась по мини-карте в мою сторону.
Я так же сменил позицию, встав сзади толпы, держа «клиента» под обзором под насколько возможно большим углом.
Время. Почувствовал, как кровь стучит в виски. Ничего, терпимо. Я сделаю это! Я найду его!
До проезда кортежа меньше минуты. «Смотри, Хуанито! Смотри вокруг» - твердил про себя мой бестелесный собеседник. - «Не глазами, нет! И не с помощью психологических штучек! ЧУВСТВУЙ, Чико! Чувствуй! Тебя учили этому! Этот гаденыш где-то здесь, рядом!»...
Мозг работал лихорадочно. Я перестал понимать, что происходит вокруг, отдавшись процессу его работы. Взгляд шарил по толпе, пытался уцепиться хоть за кого-нибудь, хоть за какую-нибудь нестыковку, но раз за разом отскакивал, словно горох от стены.
Тридцать секунд.
Кассандра составила мне компанию, вертясь почти возле самого зомбяка. Мне пришлось отойти еще дальше, чтобы держать под обзором сектор еще большего размера. Время привычно замедлилось.
Пятнадцать секунд.
Стук. Стук. Стук. Сердце. Кровь в висках. Стук. Стук. Стук...
...Десять секунд. Девять...
...Пять...
Появились машины, где-то там, в отдалении. Толпа загомонила, заревела. Закричали студенты, размахивая матерным баннером. Замахали плакатами и транспарантами нацики-латинос. Замахали флагами и представители Обратной стороны, тоже что-то крича. Розово-белые сеньорины с рожками завизжали, как и еще несколько сеньор группы их поддержки, отпуская шарики в небо. Зомби...
Зомби же, как и положено послушному живому орудию, сделал шаг вперед, к черте оцепления. Наклонил транспарант назад, что-то делая с рукояткой, видно, снимая маскировку и переводя оружие в боевой режим...
...И откинулся назад, упав на спину. Плечо его было залито кровью, брызнувшей в разные стороны. «Десять процентов» - определил я мощность рельсовой снайперки стрелявшего бойца. Пуля должна застрять в теле, чтоб не задеть стоящих сзади. На все это я смотрел боковым зрением, отчаянно пытаясь поймать в толпе хоть одно движение, выбивающееся из общей закономерности! Нет, пока нет.
Зомби был еще жив, и попытался подняться. Программа не предусматривала отказ от атаки, задание должно быть выполнено во что бы то ни стало. Но новая пуля подкосила его, раздробив коленную чашечку, после чего следующая гарантировано обездвижила, пройдя через локтевой сустав. После такого попадания рука, как правило, отделяется от тела от слова «насовсем», плакат, так и не превращенный в оружие, перестал быть опасным кортежу даже в глубокой теории. Люди, стоявшие вокруг, наконец, среагировали, начав разбегаться с криком ужаса. На самом деле прошли доли секунды, просто мое время восприятия значительно отличается от их.