— Наконец-то.
Через час, принесли ребёнка. Я рассматривала его, держа на руках, и не понимала своих чувств. У меня не было, той всепоглощающей любви, как описывают многие матери, я просто смотрела на него, а внутри была пустота. Я выполнила свою функцию. Но одно, я знала точно. Этот ребёнок, единственное, что имеет ценность, в моей жизни. И за него, я могу убить.
— Роза? — Осторожно спрашивает мать, приглядываясь ко мне.
— Что? — Сухо отвечаю, с интересом, рассматривая пальчики ребёнка, пока он сосёт, мою грудь.
— Что ты чувствуешь, к нему? — Кивает она на малыша.
— Я чувствую любовь и счастье. — Лгу ей.
На самом деле, я чувствую бессилие и усталость. И кажется, мать понимает, что я лгу.
Когда ребёнок насытился, она спрашивает:
— Можно? — И протягивает руки.
— Конечно. Это ведь, теперь твой, официальный сын.
— Я не буду, его у тебя забирать, Роза. Но ты же понимаешь… Хотя бы, года три, мы должны будем скрывать… И чтоб ты знала, я уже его люблю… — Ласково покачивает, она ребёнка.
— Ты его не хотела, почему ты любишь его? — Я не могу этого понять.
— Тогда, это был набор клеток, а сейчас, это ребёнок. Как его не любить? Он, очень красивый, дочь. Его отец, был красавчик? — С любопытством спрашивает она.
— Да. Его отец, очень красивый. Жаль, что он оказался трусом. — Сухо отвечаю ей.
— Он, твоего возраста? — Так же, осторожно спрашивает она.
— Нет. Он был старше.
— Понятно… — Пожевав губами, отвечает она, задумавшись.
А я отворачиваюсь, и засыпаю.
К Евдокии, мы не вернулись, сразу отправились в город, на четвёртый день. Отец, гордо вынес ребёнка из роддома, и светился от счастья. Зато, сколько ору-то было.
— Будет, папой меня называть. — Категорично заявил он.
— Ладно… — Пожала я плечами.
— У Евдокии, я разрулил, девок тех, припугнули, за нападение, на беременную. Проблем не будет.
— Спасибо…
— Ты Роза, конечно, можешь удивить… — Качает головой отец.
Мать, неожиданно вступается за меня:
— Роман, а ты как хотел? Стая стервятниц, налетели, на беременную девчонку, как ты хотел?! Чтобы нашу дочь, замучили, и забили?! — Взвивается она.
— Нет, я просто… Удивился. Не ожидал от неё. — Идёт на попятную он.
— Все правильно, она сделала!
— Правильно, молодец… Я же ничего не говорю. Себя надо, уметь защищать. — Соглашается он.
— Чуть не угробили, наших детей, суки! — Злится мать, и отец удивлённо косится на неё.
Через несколько часов, мы въезжаем в город. Наконец-то. Оказывается, я так скучала…
Захожу в квартиру, и с удивлением осматриваюсь. В гостиной, сделали ремонт, и все оборудовали под детскую. Здесь была новенькая кроватка, с балдахином, пеленальный столик, даже стульчик для кормления.
— Спасибо вам. — Благодарю родителей.
— А что? Не хуже других живем! — Усмехается отец.
Он выходит, и через пару минут, появляется с красивой, серо-голубой коляской.
— Вот! Катать будем, мальца.
Я передаю сына, на руки матери, и иду в свою комнату.
С наслаждением вытягиваясь в кровати. Да… я очень скучала по дому.
Я стала усилено учиться, все заботы о ребёнке, на себя взяла мать. Артур рос тихим мальчиком, он мог долго сидеть с одной игрушкой, рассматривая её. И он молчал. Он не терпел посторонних, и сильно нервничал, если к нам, кто-то заходил, из чужих. Официально, я числилась его сестрой, но мы воспитывали его так, что у него две матери.
Отец, души в нем не чаял, и ужасно баловал.
Было решено, что я отправляюсь в Москву, учиться. Родители обещали помочь, и поставить ребёнка на ноги. У меня не было вариантов, я обязана была, встать на ноги, обеспечив своему ребёнку достойное будущее. Но внезапно, отец умер, и это усложнило ситуацию. Каким бы он не был, тяжелым человеком, но хозяином и кормильцем, он был замечательным.
Мать настояла, чтобы я придерживалась планов, и осталась, одна с ребёнком. А я уехала в Москву, с огненным желанием, покорить её. И наказать своих обидчиков.
Позже, матери стало легче, она нашла мужчину, который тоже, проникся к Артуру, но пришла новая беда.
Мы заметили, это не сразу. Думали, что у ребёнка своеобразный характер.
Артур, постоянно поправлял предметы, ни с кем не разговаривал, кроме меня и матери, отвечал односложно. И имел, некую системность. Если что-то, выбивалось из его порядка, он нервничал, и закатывал припадок. Порой, доходило до абсурда.
— Яблоко, красное. Надо красное.
— Какая разница? — Полюбопытствовала я.
— Зелёное не подходит, должно быть красное. — Талдычил, сын.