Марсиане, поняв, что лишились всех стратегических преимуществ, даже количественного превосходства, дали деру в сторону стадиона – он оставался единственным местом, куда они ещё могли убежать. Как правильно сказала Оливия, со всех сторон вокруг стихийно начиналось такое же мочилово, только в меньших масштабах. Немногочисленный отряд гвардии человек в сто, изначально стянутый к стадиону, перегородил улицу, давая марсианам убежать, но гвардейцы понимали, что им не выстоять. Да, они были в легкой броне, с шокерами и щитами, но нас было слишком много. И парни подались назад. Организованно, слажено, жестко пресекая любое поползновение в свой адрес. За их спинами возвышался стадион, снабженный мощнейшими створками шлюзов, превращающими его в случае необходимости в неприступную крепость, в котором они планировали закрыться и отсидеться. То есть, преследовать их было глупо, и наша толпа инстинктивно это понимала. Да и градус напряженности пока ещё был направлен на красно-желтых, представители закона всё ещё воспринимались с опаской и уважением.
В общем, наша толпа дала гвардейцам уйти. После же их ухода оказалось, что стоит она на пустой площади, без цели и без спасительной идеи, кого и за что нужно бить дальше. При этом у каждого отдельного её представителя в крови играл адреналин, ища выхода.
Практически сразу начались погромы близлежащих магазинов и ресторанов, не успевших закрыть атмосферные створки - это воспринималось спокойно, как фон, как само собой разумеющееся. Так же самим собой разумеющимся воспринялся и крик брать штурмом министерство культуры – ближайшее госучреждение.
Сказано – сделано, получив идею, толпа с энтузиазмом взялась за её реализацию, но в должной мере выплеснуть адреналин не удалось. Охрана министерства, не работающего по причине субботы, закрылась ещё раньше, ещё до начала драки снаружи, когда разъяренные марсиане только начали подтягиваться к площади, чтобы идти бить нас к метро. Каким-то чудом удалось открыть главный шлюз министерства, разъяренные погромщики с восторженным ревом ворвались в здание, но это был и весь успех. Внутри здания почти каждый кабинет, почти каждое помещёние имели дополнительные створки на случай общей разгерметизации, как у нас в школе, и все они были надежно задраены приготовившейся к нападению охраной.
Так что департамент культуры отделался легко – пострадали лишь шторы, жалюзи, какие-то картины и декоративные элементы отделки, ковровые дорожки в коридорах и на лестницах, цветы в горшках да части фигурной лепнины над козырьком, до которых удалось достать. В кабинетах же и помещёниях, не снабженных гермозатворами, не оказалось ничего интересного.
После этого я почувствовал, что накал страстей достиг предела, запахло жареным. Топа была готова сорваться, крушить всё, что попадет под руку, без разницы, имеет это отношение к марсианам или не имеет. Я не мог допустить этого – всё-таки подсознательно чувствовал вину за случившееся, и выступил соло, почти как там, на плацу, давая толпе и идею и мишень одновременно.
Что я кричал на крыше козырька – не помню. А в записи не смотрел – проматывал этот момент, чтоб не было стыдно перед самим собой. Но я дал толпе истинно королевскую цель, самую достойную из возможных. Я призвал идти штурмовать не министерства, не какие-то иные учреждения, а Сенат, «логово зажравшихся продажных ублюдков, предавших интересы народа и допустивших в стране беспредел». Продажность и подлость оных «ублюдков» расписывал долго, но и без меня каждый на площади прекрасно знал о продажности и подлости парламентариев, каждый и без меня «любил» народных избранников выше крыши. Так что слова попали в унавоженную почву. После же… Повторюсь, когда у толпы есть идея, реализация её не заставляет себя долго ждать. Мгновенно началось шествие к площади Справедливости, ожидаемо для меня закончившееся полным разгромом.
Почему Сенат? Потому, что кроме него оставалось всего две достойные цели, и обе были неприемлемы.
Первая – правительство. Но правительство хоть и представляет собой не менее коррумпированный орган, но занимается конкретными делами. Какое б оно ни было, без него машина под названием «Венера» не полетит по нужной орбите. Да и премьер-министр избирается на жалкие пять лет и не может отвечать за всю государственную политику.