Белобрысая обернулась, встретилась с нею глазами и в них впервые промелькнула... Растерянность.
- Видишь, его здесь нет. И никогда не было. А эти вещи - моего отца, - кивнула Марина в угол, где стояли различные коробки с папиными вещами и принадлежностями.
Девчонка ничего не ответила, промолчала. Порыв, будто ветер из аэрационной шахты - вновь сорвалась с места и проскочила мимо, едва её не оттолкнув.
- Может, ты хотя бы скажешь, что происходит? - бросила Марина вслед, но ответа не последовало. Вздохнула, пошла следом. И когда проходила мимо ангела, та молча удержала её за руку. Посмотрела в глаза. Просто посмотрела, ничего не говоря, но Марина всё поняла. А именно, что будет, если она ослушается и скажет лишнее. Увидев в её глазах это понимание, ангел удовлетворенно кивнула - мол, дерзай, более претензий нет, и ободряюще сжала плечо.
Поежившись, Марина отогнала наваждение - образ кровавой такой сеньоры с алыми глазами, с бесстрастным лицом вырывающей сердце у живого трепыхающегося человека (в роли которого видела саму себя), вошла. Но чувствовала себя теперь гораздо увереннее. И некая белобрысая дрянь более не ассоциировалась у нее со словом «проблема». Скорее, воспринималась как стихийное бедствие.
- А здесь живем мы с сестрой, - приветливо улыбнулась она. - Видишь, вообще ни одной мужской вещи.
Белобрысая обернулась, растерянность в её глазах всё больше походила на панику, но пока ещё не перевалила грани адекватности.
- Где он? Он мне нужен! Отвечай!
- Не знаю. - Марина покачала головой.
- Ты мне не интересна, - продолжила её высочество. - Только он. Я должна его увидеть.
Марина чувствовала всё большее и большее превосходство, и вдруг поймала себя на мысли, что не стоит его столь уж явно демонстрировать. Мало ли...
- Марина? А что здесь происходит? - в комнату вошло последнее действующее лицо, её сестра. С растерянным видом, но крайне любознательными глазами. Следом вошла и сеньорита телохранитель, бросив из-за спины беглый, но очень красноречивый взгляд.
- Я сама хотела бы это узнать, усмехнулась Марина.
Вновь порыв, но гораздо менее сильный. Её высочество опять проскочила мимо, направив стопы в оставшиеся неисследованными места их жилища - вначале в санузел, от размеров которого по её лицу пробежала рябь презрения, затем и в кухню, параметрами коей осталась так же поражена.
- Что, это и вся квартира? - озираясь, спросила она, непонятно к кому обращаясь.
- А что, должна быть больше? - съязвила Марина, вальяжно идущая следом.
Белобрысая задумалась. Глаза её вновь вспыхнули:
- Хорошо, здесь его нет. Но ты знаешь, где его найти, и сейчас же скажешь мне об этом!
- Марина, а кого она... - вновь показалась мордашка Беатрис.
- Быстро в свою комнату! - рявкнула вдруг Марина на сестру. Этого не следовало делать - не так грубо, и она обычно никогда так не делала, но мысленно представила, что будет, если та случайно выдаст какие-нибудь не касающиеся её секреты, о которых предупредила ангел. И от этой мысли стало плохо.
- Но я!.. - глазенки Беатис обиженно потемнели, но Марина не дала ей раскрыть и рта.
- Я сказала, бегом!
Рука телохранительницы принцессы, легшая сестре на плечо, лаконично сняла все возможные возражения. Поняв, что спорить бесполезно, что так надо в более высоких, чем она может представить, интересах, эта лиса фыркнула, и, гордо задрав подбородок, удалилась.
- Теперь ты. - Марина указала на дверь её высочеству.
- Что, я? - не поняла та.
- Теперь проваливай ты. Вы обе, - уточнила она, обернувшись к телохранительнице, никак на выпад, впрочем, не прореагировавшей.
- С чего это вдруг? - вспыхнула от возмущения девчонка. С нею никто никогда так не разговаривал, и тем более ей никогда не указывали на дверь.
- С того. Это мой дом, моя квартира, - продолжила с напором Марина. - И мне не нравится, когда непонятно кто врывается сюда, что-то ищет, отпихивает меня, словно мебель. Ведет себя как у себя дома и при этом ещё качает права. Короче, пошла вон! - повысила она голос.
Тишина. Её высочество опешила, не в силах выдавить ни слова.