Шпильку она проигнорировала, даже не обратив внимания.
- Хорошо, подойдем с другой стороны. Тебе совершенно бесплатно дана выборка в триста… - Она хмыкнула, видно хотела сказать околоцензурное выражение, но передумала - …Испытуемых. Допустим, многие из них близки в социальном плане. Но далеко не все. Твоя Маркиза, например, в приюте провела совсем немного, она из нормальной семьи с неплохим достатком. А ещё из другой культуры, другой национальности. И она такая не одна – в выборке подобных уникумов… Ну, с десятка два наберется. Чем не поле для деятельности?
Это что касается социального статуса и этнического состава. – Мишель вновь скривилась. – Что же касается психотипа – поле для простора просто необъятное. Богаче, чем у нас, ты выборки не найдешь. И все как на подбор личности интересные, сильные. Стервы из стерв.
Почти то же с интеллектом – кого тут только нету. Причем, выборка изначально лишена самых тупых, а это плюс – мы же не ищем легких путей, да? – Она повернула голову и ехидно улыбнулась. – Чтоб не облегчать тебе задачу.
- Тебя пустили сюда, как козла в огород с капустой! – подвела она итог. - Как медведя в улей! А ты? Шарахаешься по городу в поисках каких-то шмар? Поясни, Чико?
Я сидел улыбался, прикидывая, какими терминами лучше оперировать. Так и не найдясь с ответом, решил просто привести пример:
- Помнишь, не так давно в столовой инцидент произошел? Паула подралась с двумя девочками?
Лицо Мишель дернулось, видно, произнесла про себя в адрес красноволосой ругательство. Очередное и наверняка не последнее. Паулита у нас девушка с характером, а главное, всеядная и любвеобильная даже по меркам не особо заморачивающегося моралью корпуса.
- Виновником был я. Да, я, не смотри так. - Из груди вырвался смешок. – Одна из них «склеила» нашу девочку, чтобы подобраться через нее ко мне. Я был целью, а не чье-то разбитое сердце.
- Они не просто предвзяты, Мишель, - продолжил я с напором. – Они сами жаждут отработать на мне свою магию. А кто не жаждет – те не против поразвлечься со мной так сказать в пассивном режиме. Не жаждут, но и возражать не станут.
- Я свой. Меня приняли в вашу семью, - подвел я итог. - А значит, и отношение ко мне соответствующее.
- Ты сама спишь со мной потому, что я часть корпуса, - ударил я главным калибром. Лицо моей любовницы и начальницы подернулось рябью – видимо, глубоко в душе она всё же себя осуждала. Но от правды не уйти, что бы она там ни думала. – В твоем подсознании это не измена, или не совсем измена, как бы ты не относилась к Диего. Я – тоже часть семьи, только немного другой, иной её составляющей. Так же и они.
- Они не могут быть выборкой, – сделал я вывод из сказанного, из груди вырвался облегченный вздох. – Только «улица». Только «за воротами». И только «негосударственно», Мишель, никак иначе.
- Да, понимаю, лажанулся с этой Санчес, - сделал отступление – действительно, ведь, рыльце в пушку. – Да и кроме нее у меня бывают… Эксцессы. Но я не принц, - кажется, мои глаза сверкнули, - меня не воспитывали в среде аристократии, не приучали к ответственности за каждый поступок, как приучали, наверное, и Фрейю, и Бэль, и даже Эдуардо. И у меня не было опыта занятия крупной должности, чтобы такой ответственности научиться.
Может я не «государственно» мыслю… В некоторых ситуациях. Но так и ты не просто так трахнула меня тогда в подсобке. – Мишель от моих слов снова дернулась – ай да я! Прямо в ударе сегодня! – Ты собиралась меня учить, сеньора. Учить так, как нельзя научить в формальной обстановке – только в вот такой, личной, доверительной…
Я снова почти сорвался на крик:
- Так учи меня, Мишель, учи! А не поливай грязью и бредовыми аргументами!
Замолчал, расслаблено откинувшись на кресло. Её ход. Сеньора Тьерри умная женщина, должна всё понять правильно.
- Крыша министерства культуры, - мрачно произнесла «умная женщина» после минутного молчания. – Твои призывы идти на Сенат. Что это было?
Я вымученно вздохнул и рассказал, как рассказал, наверное, уже добрый десяток раз не одному десятку слушателей в корпусе. Когда закончил, она кивнула и задала тот же вопрос, что и Бергер несколько дней назад:
- Почему по дороге не «потерялся»?
Из груди снова вырвался вздох. Но в отличие от умной, но всё же не такой уж и умной Оливии, сеньоре Тьерри объяснить поступок я попытался. Чем вызвал у нее приступ удивления. Во всяком случае сидела и молчала она долго, и её мнение относительно меня явно изменилось.