— Не забывай, все прослушивается и записывается, — привычно озвучила она. Я промолчал.
— Привет, — произнес, когда гудки на том конце закончились. — Звонила?
— Привет. — Какое-то задумчивое это "привет". — Да, звонила. Как ты? У тебя все в порядке?
— В общем, да, — хмыкнул я. Судя по интонации, в порядке ли я Марину интересовало меньше всего. — Из камеры уже выпустили, в драке не пострадал.
— Драке? — Она удивилась. — Ты участвовал в погромах?
Видно, у меня было такое лицо, что Капитошка прыснула в кулак.
— Немножко. Так, пришлось кулаками помахать. Не спрашиваешь, как я после этого?
— А разве с тобой что-то может случиться? С тобой-то?
Я так и застыл с раскрытым ртом. Интересно, эти слова расценивать как лестную характеристику, или нелестную? Ну, обижаться, во всяком случае не хотелось.
— Хуан, нам надо с тобой поговорить, — взяла быка за рога Марина, переходя от политесу к сути. — Срочно. Очень срочно!
— Совсем-совсем очень? — обреченно вздохнул я, борясь с поднимающимся изнутри недобрым предчувствием.
— Совсем-совсем, — подтвердила она. — Я сейчас в сто четвертом городском. Это в центре, недалеко от вас. Завтра же нас переводят в Дельту — там много раненых, персонала не хватает. И когда вернусь — не знаю. Так что подъезжай.
— Зай, а может после возвращения поговорим? — попробовал зарыться я в песок, но, как и следовало ожидать, не получилось.
— Нет, — отрезала она голосом богини грозы, отсекая любые компромиссы. — Сегодня. И чем скорее, тем лучше.
"Ты беременна?" — хотел спросить я в шутку вслух, но оглядел во все уши слушающих нас девочек-операторов и не стал. "Телеграф" и так работает на опережение, не стоит лишний раз выставлять себя посмешищем.
— У нас усиление. Это непросто, — хмыкнул я, активировав линию. — Если договорюсь — перезвоню.
— Хорошо. — Она рассоединилась.
— Это то, что я думаю? — задумчиво произнесла Капитошка.
Я пожал плечами.
— Не знаю. Но если бы было то, что ты думаешь, она бы не ждала три месяца. Что можешь посоветовать? Идти к Мишель?
Ортега покачала головой.
— Нельзя. Во-первых, Мишель не до тебя. Во-вторых, она тебя точно не выпустит. Из принципа. И плевать ей на семейный статус этой Санчес. И тревога, и твой проступок одновременно — ты же знаешь, какая она злопамятная.
Это точно. Сеньора Тьерри очень непростая особа. Особенно в отношении провинившихся.
— Но! — воскликнула Ортега, сверкнув глазами. — Я так понимаю, приказа по тебе еще не было? — Она выдавила хитрую улыбку.
Нет, не было. Пока. Это временно, завтра его оформят, но на данный момент я как бы еще не ограничен четырьмя стенами базы. Ай да Капитошка! Ай да мудрая стерва!
— И пока его нет, ты вольна выпустить меня под свою ответственность, как оперативная, — закончил я.
Девочки, продолжающие, естественно, слушать нас во все уши, сделали вид, что их тут нет.
— Только захочешь ли ты?..
— Бери Кассандру и дуй! — коротко сформулировала она ответ. Без Кассандры не пущу даже я, извини.
Извинением в ее голосе не пахло, но я и не думал обижаться. Она и так рисковала по полной программе. Катарина бы ради меня так не подставилась. — Пропуск на вас обоих караулу у шлюза сейчас скину.
— Спасибо! — с искренним теплом в голосе воскликнул я.
— Должен будешь, — хмыкнула она, улыбаясь одними глазами.
Через несколько минут я уже бежал по направлению к каюте, сообщив по внутренней связи итальянке, чтоб собиралась. Ортега дала нам час, всего час. Но в текущих условиях, учитывая, чем она рискует, это на самом деле вечность.
"Если сегодня все будет тихо, нужно будет устроить ей небо в алмазах" — хмыкнул внутренний голос. — Как бы ты, дорогой, ни устал".
Это я понимал и без него. Как и то, что мне повезло с оперативными.
* * *
Самым сложным, как оказалось, было припарковать машину возле госпиталя. Над въездом на парковку горела табличка, что мест нет, вокруг же в ряд, вдоль обочин, выстроились две непрерывные ровные колонны.
Марина ждала нас у шлагбаума:
— Пойдем, быстрее! Меня всего на полчаса отпустили! — сразу набросилась она. — Ты не представляешь, что там творится!
Нет, как раз представлял. А учитывая, что это центр, к некоторым из здешних пациентов я лично приложил руку, чтоб они здесь оказались.
Но действительно, стоило поспешить. Я кивнул ей на витрину перекусочного заведения через дорогу. Явно недешевого, но выбора не было.
— Пошли.
— Без нее никак? — вздохнула Марина, кивнув на садящуюся к стойке бара Кассандру, присаживаясь и поправляя юбку.
— Никак. Я же говорю, у нас усиление.
Подошедшему официанту заказали два кофе. Пока тот нес, она сидела, думала — видно, не знала, как лучше начать разговор. Наконец, произнесла:
— Хуан, я…
Сбилась. Да что же такое происходит? Что произошло? Явно нечто непривычное, выбивающееся из размеренного ритма ее жизни.
— Не знаю, как тебе сказать. — Вздох. — Может тебе это покажется смешным, но то, что скажу, правда.
— Ты беременна? — Я улыбнулся.
Она посмотрела с недоумением и испугом одновременно, затем отрицательно покачала головой.
— Не я. Сестра.
Мне понадобились все силы и несколько долгих секунд, чтобы понять, что она только что сказала.
— Повтори?
Она скривилась и произнесла похоронным голосом:
— Я говорю, Беатрис беременна. После той нашей ночи в номере клуба.
Какое-то время я по инерции еще сидел и размышлял. Казалось, она шутит. Но лицо ее диссонировало, было предельно серьезным. Хмыкнул:
— Ты уверена?
— На все сто! — Она вспыхнула. — Я вообще-то врач! Определила сразу! А потом мы пошли и к настоящему врачу, по профилю…
— …Короче, Хуан, давай думать, что делать?!! — В голосе ее прорезались истерические нотки. — Да, это правда! Я не шучу!
Да уж, ТАК не шутят. Не такие, как Марина. Но я все еще не верил. Мне не хотелось верить — хватался за любую спасительную соломинку, хотя и понимал, что это глупо. Покачал головой, словно прогоняя наваждение.
— И ты уверена, что это я?..
— Да! У нее больше никого не было! — Глаза моей благоверной напряженно сузились, из них повеяло угрозой.
Я скривил мину, демонстрирующую, что ни в один центаво не ставлю ее слова.
— Не было! И она не такая! — закричала моя собеседница, теряя контроль. И только тут я почувствовал, что пришел в себя, и что она больше не доминирует в нашей беседе. Она ОПРАВДЫВАЕТСЯ, а значит, потеряла фору в атаке.
— Ну, судя по времени, которое потребовалось, чтоб ее уломать… — продолжал я стебаться, в душе понимая, что это стеб, всего лишь контрнаступление, чтоб выбить из под нее почву.
— В любом случае, если это не так, ложь вскроется. — Марина сделала над собой усилие и взяла себя в руки. — Мне нет смысла обманывать. Потому давай закончим с упреками и подумаем, как эту проблему решить?
Как будто я был против!
Задумался. Покачал головой.
— Марин, я понимаю, что это противозаконно. Но у меня два вопроса. Во-первых, почему ты, врач, во всяком случае, человек, имеющий среди врачей контакты, не решила проблему сама? У тебя было время. И второй — прошло уже три месяца. Ты уверена, что это безопасно?
В последнем она уверена не была, что показали ее пальчики, начавшие выбивать на столешнице чечетку.
— Почему ты этого не сделала раньше, а теперь вдруг так экстренно сдергиваешь меня? — продолжал давить я. — Почему именно сегодня?
"Уж не для того ли, чтоб сделать подарок ко дню рождения?" — хотел вякнуть внутренний голос, но я осадил этого камаррадо.
Она какое-то время думала, затем подалась вперед, заговорив тише:
— Мне не дают! С самого начала! Я пыталась, договаривалась, находила специалистов, но после они под разными предлогами отказывались. Пока не вышел срок… Когда…