- Ты посыпал останки известью?
- Нам же не нужны незваные гости? – хмыкнул тот. – Мы уйдем с рассветом. К этому времени мясо будет готово.
- Мы? – охнул Уилл.
- Мы, - подтвердил убийца.
- Но… зачем?
Охотник на мгновение задумался, потрогал свой подбородок, поскреб ногтями светлую щетину, а потом обернулся к связанной добыче:
- Я так хочу. Спи, Уилл, до рассвета осталось не так много времени. Ты должен отдохнуть перед долгим переходом.
- Но… зачем? – Уилл дергал руками и ногами, но связали его на совесть. От ненужных движений он едва не рухнул на холодную землю, но охотник оказался быстрее. Подхватил его за шиворот. Некоторое время рассматривал, скользя ледяным взглядом по лицу, а потом потащил его к костру, мимо разложенных кусков человеческой плоти.
- Меня будут искать! – шипел Уилл, бороздя коленями по земле, оставляя неровные следы.
- Будут, - подтвердил убийца, бросая его в опасной близости от костра. – Но не найдут.
Он вновь принялся за куски мяса, разрезал их на тонкие длинные пластины, отделив сухожилия. Покопавшись в сумке, достал из нее очередной мешочек и щедро посыпал его содержимым куски.
- Ты не такой, как все остальные охотники, - Уилл не спускал с убийцы глаз, наблюдал за каждым его движением, запоминая расслабленные, немного медлительные прикосновения пальцев к рукоятке ножа.
- А многих ли хищников ты встречал за свою жизнь, Уилл? – мягким и спокойным говором он располагал к себе, успокаивал и усыплял бдительность.
Охотник оторвался от своего занятия, поднял голову и взглянул Уиллу в глаза. Холод цветущей ночи потек по жилам, остужая багровые реки бушующей в венах крови.
Убийца вдруг вскинул брови, прикрыл глаза и с наслаждением втянул в легкие воздух. Не мог совладать с собой и шумно облизнулся, скользнув языком по клыкам.
Он чувствовал бешеный стук сердца человека, этот дикий бой, переполненный искрами страха и чистейшего первобытного интереса.
Уилл быстро отвел взгляд, уставился себе под ноги.
- Видимо, не так много, – продолжил тем временем убийца. Вытащил из сумки флягу и, откупорив крышку, плеснул воды на те полоски мяса, которые не посыпал солью. – Но ты много о нас знаешь, не так ли, сновидец?
Уилл вынужден был кивнуть.
Убийца хмыкнул себе под нос, подбросил в костер несколько сухих ветвей, заботливо приготовленных его погибшими собратьями.
Огонь накинулся на хворост, вцепился острыми зубьями, вылизывая сахарную плоть жертвы. Веточки ломались под его натиском, хрустели несчастными опаленными телами, сгорая в ласковых объятьях.
- Ты знаешь, что если посмеешь сбежать, - словно, между прочим, продолжил охотник. – Я тебя выслежу. Найду, сновидец, и наброшусь. Ты не успеешь добраться до поселения, а вот я до тебя доберусь и вырву кусок плоти из твоего бедра или руки. От такой раны ты не умрешь, но мучиться в агонии станешь.
Уилл склонил голову, пряча лицо.
Убийца рассматривал кучерявую темноволосую макушку и сладостно вздыхал, чувствуя аромат разгоряченного тела. Перед ним сидел человек, которого можно было порубить на куски, замариновать, а потом долго наслаждаться деликатесом, который сам приплыл в руки. Но сладость от поспешного пиршества могла перебить горечь осознания, что рядом не просто пища, а сновидец.
- Хотя бы, - прошептал Уилл, - освободи мне ноги. Они затекли. И мне нужно….
- Потерпи, Уилл.
- Я и так долго терпел, - прошипел тот, склонил голову ещё ниже.
- Значит, тебе придется терпеть ещё, - с легкой насмешкой отозвался убийца. Подождал, пока пленник не вскинул голову, и вновь едва не облизнулся, увидев злость и бешенство, промелькнувшие в потемневших глазах. – До тех пор, пока не захочу я. Твой запах привлечет новых хищников, а этого я допустить не могу.
У Уилла дернулась верхняя губа:
- Ты такой же человек, как и я.
- Ошибаешься, Уилл, - он насадил полоски мяса на ветки, сунул их в огонь. – Мы никогда не были людьми. Только зверьем.
Костер продолжал потрескивать, убаюкивать своим шепотом.
- Не смей кормить меня человечиной! – Уилл с тоской посмотрел на свои связанные руки. Кожа на запястьях покраснела, кое-где оказалась содрана.
- Ты дерзкий, - убийца поднялся на ноги, подошел к вырытой яме и принялся быстро закапывать останки трупов. – Мне это нравится. Мы подружимся.
- Когда это волк и кролик водили дружбу?
- Мы подружимся, - заверил его охотник, заканчивая с могилой. – И ты расскажешь мне сны, что видишь. Чем больше ты мне поведаешь, тем дольше проживешь.
- Я сбегу!
- Попробуй, - убийца прищурился.
Уилл вздрогнул, заметив, что глаза у того потемнели, растеряли светлые краски, превратившись в черные угольки.
- Меня зовут Ганнибал, - представился охотник, глянул на Уилла с нескрываемой угрозой.
Огонь отбрасывал блики на его безрукавку, растекался золотистым маревом по тяжелым наплечникам, задевая часть оголенной шеи, подбирался к щеке, носу и губам, опаляя их ночным жаром.
В воздухе отчетливо запахло приготовленным мясом.
- И мы подружимся, Уилл, - Ганнибал усмехнулся, видя, как побелел человек, как схлынули все краски с его измученного лица. Он не мог сдержаться от хищного оскала, когда Уилл вдруг завалился на бок, резко перевернулся, опираясь на связанные руки, а потом шумно задышал ртом. Его выворачивало наизнанку сухими спазмами. От сладкого запаха поджаривающегося на костре мяса мутило.
- Обязательно подружимся, - заключил Ганнибал, усаживаясь обратно к костру. Он потянул за одну веточку, вытаскивая скворчащий кусок плоти, осмотрел его со всех сторон, и, убедившись, что тот готов и немного остыл, жадно вцепился в него клыками.
Уилл задыхался и шумно дышал, всхлипнул всего один раз, а потом затих.
***
- Куда ты меня ведешь? – устав от молчания, спросил Уилл.
Ганнибал не обманул, поднял его с рассветом. И пока Уилл пытался согнать с себя остатки сна, быстро перерезал веревки на его лодыжках. Но когда тот протянул руки, чтобы освободиться от пут на запястьях, Ганнибал только хмыкнул. Достал новый моток веревки, и надежно сцепил на их поясах. Уилл нахмурился, но возражать не стал.
- На свою территорию, - ответили ему.
Уилл вяло плелся следом, поглядывая в спину своему невольнику. Тот нес свою сумку и потертый рюкзак одного из охотников - на рассвете Ганнибал набил рюкзак мясом. От зрелища, как тот заворачивал ломти мяса и внутренние органы в чистые тряпицы, а потом трамбовал их в рюкзак, Уилла снова замутило и на этот раз вывернуло водой и желчью.
Ганнибал покачал головой:
- Лишние следы, - засыпал мокрое пятно золой из костра и землей.
Через несколько часов молчаливого путешествия Уилл стал жадно облизывать губы и тяжело сглатывать. Он не ел уже второй день. Охотники пытались накормить его мясом его же охранника, а потом долго смеялись, наблюдая за тем, как Уилл корчился, выблевывая на землю свой завтрак.
- Возьми.
Он очнулся, изумленно взглянул на Ганнибала. Тот остановился, подождал, пока Уилл поравнялся с ним, а потом протянул жестяную флягу.
Уилл с подозрением осмотрел флягу.
- Там вода, - хмыкнул Ганнибал, отвинтил крышку. – Не кровь.
От неприкрытой насмешки щеки Уилла моментально заалели. Он уже открыл рот, чтобы возразить, но Ганнибал схватил его за волосы, дернул, заставляя запрокинуть голову.
- Открой рот, - приказал Ганнибал властно, и Уилл невольно вздрогнул, видя, как потемнели глаза людоеда.
Вода щедро полилась ему в рот, потекла по подбородку; драгоценные капли впитались в серую потрепанную одежду.
Ганнибал ухмыльнулся, сильнее вцепился в волнистые темные волосы на затылке и нарочно дернул. Уилл зажмурился и застонал, а Ганнибал хищно облизнулся и тут же убрал флягу. С затылка пропала тяжесть чужой грубой руки, осталось только неприятное жжение на коже, там, где Ганнибал прихватил его за волосы особо сильно.
- Ты отказался от еды, - напомнил он.
- Я лучше сдохну, чем съем человечину! – зашипел Уилл, утирая губы.