После второй порции пришло насыщение. Артур отодвинул чашку в сторону и весело воскликнул:
— Спасибо, хозяюшка!
— На здоровьице! — без улыбки ответила бабка.
Из-за стола все потянулись на улицу. Тимка враз умчался по своим мальчишечьим делам, а бабка присела на завалинку. Артур примостился рядом.
— Эх, — прищурилась на солнце бабка, — был бы табачок, покурил бы небось, а? — повернулась она к Артуру.
— Я не курю, — ответил Артур.
— А что так? — удивилась бабка. — Никак, чахоточный?
— Зачем сразу чахоточный, — повёл плечами Артур, — просто не курю.
Бабка чуток покумекала, потом отвернулась. Вздохнула:
— Вас, городских, разве ж поймёшь?
Помолчали. Потом бабка заговорила снова:
— Ну раз не куришь, может, скажешь, как тебя звать-величать?
«Вот, блин! Действительно. Мы же до сих пор не представились друг другу, — с раскаянием подумал Артур. — А ведь мне, как спасённому, определённо следовало сделать это первому». И он поспешил исправить досадную оплошность:
— Слепаков Артур Владимирович!
Бабка ехидно прищурилась.
— Значитца, Артур? Ненашенское имя. Видно, ты барчук. А меня по-простому Марьяной кличут, а внучка мово Тимкой, Тимофеем, стало быть. Евонные родители по прошлому году в море сгинули, с тех пор и бедуем вместе: старый да малый. Какие из нас рыбаки, сам должон понимать… — бабка вздохнула. — Ладно, артель нас не бросает, помогают, чем могут, но им тепереча и самим не сладко…
Помолчали.
— А как вы меня нашли? — спросил Артур.
— Да как… шли по берегу и нашли у воды. Тимка сбегал сюды и пригнал лодку, на себе бы не дотащили…
— Спасибо вам, — сорвались с губ Артура слова искренней благодарности. — Я вижу, как вам тяжело живётся, потому обязательно дам денег. Много не получится, но, как вы сами сказали, чем могу. Мне бы только до гостиницы добраться. Как отсюда поскорей попасть в Анапу?
— Так по берегу самое быстрое и будет, — сказала бабка. — Тут недалече.
— Ну так я пойду? — поднялся с завалинки Артур.
— Ступай, коли силу чуешь, — согласилась бабка. Потом критически осмотрела Артура. — Хотя погодь, — и ушла в избу. Артур топтался на месте, силясь вникнуть в суть бабкиных намерений.
Марьяна вернулась через несколько минут, держа в руках ворох одежды.
— Надень-ка это, — сказала она, протягивая одежду Артуру. — Сына мово сгинувшего одёжа. Он её только по праздникам и одевал, — бабкины глаза наполнились слезами. — Я её берегла поменять на еду, если уж совсем подопрёт, да раз такой случай… — бери! Она тебе должна быть впору.
К горлу Артура подкатил комок. Он принял из рук Марьяны одежду, рассыпаясь в благодарностях:
— Спасибо! Я вам её обязательно верну, только доберусь до своего номера. — Тут его осенило: – Может Тимоха меня до города проводит? Я ему потом и одежду верну, и денег дам, и гостинцев каких, а?
— А пошто нет? — пожевала губами бабка. — Пущай проводит…
Шли молча. Пацан дичился, а Артуру было что-то не до разговоров. Когда впереди показалось какое-то поселение, не имевшее ничего общего с красавицей Анапой, Артур забеспокоился: «А где город-то?» Он так и спросил у Тимохи, на что тот удивлённо вытаращил глаза:
— Так вот она, Анапа-то, — и протянул тощую ручонку в сторону поселения.
Артур смотрел в указанном направлении, а в голове вертелось: «Вот стою на асфальте я, летом в лыжи обутый. То ли лыжи не едут, то ли я …» Артур по обыкновению проглотил последнее слово – матерно он не выражался даже в мыслях…
Артур родился в интеллигентной семье. Папа Вова и мама Таня когда-то закончили физический факультет Новосибирского государственного университета, и с тех пор колосились на ниве сибирской науки. Оба поступили в аспирантуру, — там, кстати, и поженились – оба стали кандидатами наук. Вот тогда-то и пришла им впервые в голову мысль обзавестись малышом. Однако, после зрелых размышлений, молодые учёные сочли, — может, кстати, и вполне разумно – что ребёнок плохо будет вписываться в интерьер маленькой комнатушки в семейном общежитии. В следующий раз идея сотворить продолжателя их славных дел пришла во времена, когда обоим было уже за тридцать. А может, «продолжатель» был и ни при чём, может, приближающаяся очередь на квартиру – с ребёнком дадут двухкомнатную! — сыграла решающую роль? Так или иначе, но Владимир поднапрягся, и Татьяна, в полном соответствии с законами природы, произвела на свет их первого, и, как впоследствии выяснилось, последнего ребёнка. К тому времени, как Артур подрос, весь научно-исследовательский потенциал родителей ушёл в землю. Отец, правда, время от времени стряхивал пыль с папки, где хранились наработки к докторской диссертации, а мать такой фигнёй не маялась вовсе. Отсутствие перспектив способствует усиленной выработке желчи, которую надо на что-то изливать. Родители Артура избрали для этой цели два основных направления: стандартное – коллеги по работе, и модное – воспоминания о Советской власти. Так Артур вместе с юношеским максимализмом впитал в себя и эту желчь. Максимализм, как водится, прошёл, а желчь осталась.