Артур оживился, набрал в грудь больше воздуха и приступил к изложению своего плана по обустройству России.
— Во-первых, я бы никогда не допустил к власти большевиков – эсеры, куда ни шло, но только не большевики! Страдая от неуёмной жажды перекроить существующее мироустройство по своим лекалам, большевики непременно – в иное я не верю! — начнут резать по живому: насильничать, убивать, загонять инакомыслящих в ГУЛАГ. Или вы действительно полагаете, что удастся обойтись вашими опереточными «стройотрядами»?
— Стройотрядами? — переспросил я. — Спасибо за подсказку, мы как-то сами до такого названия не додумались.
— Опасно шутите, Глеб Васильевич, — покачал головой Слепаков, — как бы потом плакать не пришлось!
Ольга бросила на него говорящий взгляд исподлобья, и Артур поспешил вернуться к основной теме.
— В союз к эсерам я предложил бы так называемых «меньшевиков» а по мне так истинных социал-демократов. Добавил бы в этот коктейль понемногу представителей от других партий, но не от большевиков! — вот вам и вполне приемлемый российский парламент.
— А если большевики не захотят мириться с таким положением вещей? — поинтересовался я.
— К ногтю, давить без пощады! — воскликнул Артур.
— То есть, то же насилие, убийство и ГУЛАГ… — подытожил я.
Слепаков досадливо поморщился, верно, хотел сказать, что во имя истиной демократии такие меры борьбы с инакомыслием вполне допустимы, но, покосившись на Ольгу, промолчал.
— Хорошо, — сказал я за себя и за Ольгу, — твоя политическая платформа нам ясна, а как с экономикой?
— Российская экономика должна быть ориентирована строго на Запад! — отчеканил Артур.
— А то, что кроме сырья и дешёвой рабочей силы, им от нас может ничего и не понадобиться, тебя не смущает?
— Ничуть! И того и другого у нас навалом, хватит лет на двести! Зато при таком раскладе умные люди смогут легко интегрироваться в западное общество и выбрать для проживания подходящую для себя страну.
— Это ты, что ли, умный?! — вскипела Ольга, но я остановил жену.
— Погоди, Оля, погоди… — потом обратился к Артуру:
— А если все станут умными, кто будет сырьё добывать для западных компаний?
— Зачем все? — усмехнулся Артур. — Для того и существует естественный отбор, чтобы не все…
— Не понимаю, поясни.
— Естественный отбор, негласно, разумеется, должен направляться государством ещё со школы. Что нужно хорошему рабочему? Крепкое здоровье, уменье читать, писать и считать, патриотическое воспитание, дабы отвратить неокрепшие мозги от дурных мыслей, и, в старших классах, профессионально сориентированное обучение. Всё это школьник может получать бесплатно. С таким багажом знаний на продолжение обучения в высшей школе он претендовать, разумеется, не сможет, зато сможет продолжить осваивать одну из рабочих профессий.
Ольга возмущённо фыркнула, но я придержал её жестом руки.
— То есть достичь уровня «классического» образования можно будет только за деньги? — сделал я из слов Артура очевидный вывод.
— Именно так! — кивнул он. — Мало кто из родителей захочет тратить последние деньги на отпрыска-балбеса, вот вам и естественный отбор: высшее образование получат самые умные.
— Или самые богатые, — буркнула Ольга.
— Ну не без этого, — развёл руками Артур.
— С этим нам тоже всё ясно, — сказа я. — Осталось только узнать твоё мнение по национальному вопросу…
В дверь позвонили, и вскоре в кабинет вошёл довольный Макарыч.
— О чём спор? — весело спросил он.
— Да вот, — ответил я, — наш юный «друг» предаётся критиканству, и за одним излагает собственную концепцию обустройства России.
Тут Ольга опять негодующе фыркнула. Макарыч покосился на неё, потом кинул взгляд на Артура и остановил на мне.
— И что он до моего прихода успел наваять?
Я пересказал Артуркины измышления. Макарыч вздохнул:
— Ничего, по сути, нового, всё тот же постперестроечный синдром: продавай Отчизну, пока есть что продавать, и лучше для тебя, если делать ты это будешь из-за бугра… А что он предлагает в плане национальной политики?
— Не успел высказаться, — ответил я, — твой приход помешал.
— Тогда я удачно зашёл, — обрадовался Макарыч. — Только-только закончились переговоры с финнами, я как раз оттуда…
Макарыч сделал паузу, обводя взглядом и поднявшую голову от шитья Ольгу, и насторожившегося Артура, и, разумеется, меня.
— Договорились, что финны отзывают требование о предоставлении независимости как минимум до окончания войны в обмен на самую широкую автономию вплоть до создания собственной полиции и внешнеполитического департамента при нашем, правда, Наркомате иностранных дел.