— Машина у подъезда, ваше превосходительство! — доложил адъютант.
Деникин кивнул, и, продолжая думать свои тяжёлые думы, направился к выходу, а потом и к автомобилю, не замечая вокруг ничего странного. В отличие от адъютанта, который таки что-то заметил, но зачем-то обмяк и повис на руках прибывших за Деникиным офицеров. Деникин сел на своё место, не обратив внимания, что адъютанта буквально погрузили в машину позади него. Машина и пятеро казаков почётного сопровождения двинулись с места, везя Деникина, как он предполагал, к началу трудного, но героического пути.
Отринулся от дум генерал только когда вдруг понял, что машина выезжает из города.
— В чём дело? — недовольно спросил Деникин, поворачиваясь к адъютанту, но осёкся, наткнувшись на его полный отчаяния взгляд.
Тут же в бок генерала упёрлось что-то твёрдое. Деникин посмотрел и увидел, что в его рёбра ткнулся ствол нагана.
— Не делайте резких движений, Антон Иванович, — посоветовал направивший на него ствол офицер. — Мы не причиним вам вреда, если вы будете вести себя благоразумно. Нам лишь приказано доставить вас в Петроград!
— Господа, вы не понимаете, что действуете сейчас заодно с врагами России! — с горечью воскликнул Деникин, принимая своё окружение за настоящих офицеров.
Бокий не стал его в этом разубеждать, но довольно холодно произнёс:
— Вам ли говорить об этом, генерал, когда в канун наступления на фронте вы готовы поднять мятеж в тылу!
— О каком наступлении вы говорите? — не понял Деникин.
— О том, которое Генеральный штаб подготовил для победоносного завершения всей военной компании, и о котором вас не успели известить!
Ушат пролитой холодной воды стал бы для генерала более приятен, чем это известие, произнесённое к тому же с известной долей издёвки. «Не успели известить… Ну конечно! Вот откуда те недомолвки и смолкающие при его приближении разговоры. Он просто не попал в круг посвящённых. И по делу! Кто он теперь такой? Вербовщик, всего лишь вербовщик… Господи, как стыдно!»
Дальше ехали молча. Деникин был раздавлен, его адъютант растерян, Бокий и его бойцы довольны. И, я вам скажу, не без причины. Перехват посланного за генералом конвоя занял считанные минуты. Меньше минуты ушло на то, чтобы привести трёх офицеров в машине и пятерых казаков на лошадях в бессознательное состояние. Столько же понадобилось для того, чтобы загнать машину через открытые ворота во двор и туда же завести лошадей. После того, как ворота были наглухо закрыты, началась несуетливая, но динамичная процедура переодевания и пеленания. Сначала с бессознательных тел сняли верхнюю одежду, потом офицеров и казаков связали. Перенесли тела в подвал, где присовокупили к связанным и дрожащим от страха хозяевам дома. После чего бойцы Бокия надели чужие мундиры, и вскоре конвой, как ни в чём не бывало, продолжил путь.
— Вот чёрт! — выругался Бокий, одновременно подав своим людям сигнал приготовиться. — Засекли-таки!
Все слова относились к обстановке на лётном поле где стоял ощетинившийся стволами пулемётов «Невский» а вокруг него гарцевал казачий разъезд. Деникин первый раз за последние минуты оживился. Он точно помнил, что тот «Невский», который доставил делегацию, сразу же улетел в Ростов, чтобы там дожидаться окончания переговоров. Он тогда ещё мысленно похвалил «товарищей» за то, что догадались не оставлять самолёт в залог. Значит, это другой самолёт и прилетел он специально за ним. Как ни странно, но эта мысль добавила генералу настроения. Потому, когда Бокий негромко предупредил: – Антон Иванович, только не вздумайте шутить! — Деникин так же негромко ответил: – Если хотите, чтобы я вам помог, отведите от меня наган!
Что-то Бокий в этих словах расслышал, потому что ствол отвёл.
Казаки преградили конвою дорогу. Их командир, подъехав ближе, узнал Деникина, чем был явно смущён.
— Ваше превосходительство! — доложил он – Нами обнаружен подозрительный самолёт.
— И чем это он вам подозрителен, есаул? — буркнул Деникин. — Самолёт как самолёт. К тому же прилетел он за мной.