Часть его хотела разозлиться. Другая часть была счастлива, что это произошло.
— Что ж, нам нужно чаще освобождать твои чувства, — произнес он, пытаясь поднять настроение.
У нее вырвался смешок, и она прикрыла рот рукой, будто не могла поверить, что нашла что-то смешное в такой ужасной теме.
Его это не волновало. Его грудь раздулась от гордости. Он это сделал. Заставил ее снова рассмеяться, как и надеялся. Он хотел этого чаще, как и поцелуев.
— Так почему ты перенесла нас в эту машину? — спросил он, махнув рукой. — Нам ведь она не нужна, да?
— Мы с Райли держим ее поблизости на всякий случай, но нет, нам она не нужна. Мне просто хотелось немного приватности.
— Умно. — Он потянулся к ней и обхватил ее лицо руками. — Не закрывайся от меня больше, ладно? Думаю, я доказал, что могу управиться с твоим зверем.
— Не буду. — Она сжала его футболку, выражение лица потемнело, и его сердце подскочило, встречая ее прикосновение. — Но, Эйден, тебе придется встретиться с теми девушками, чтобы сохранить мир, и меня это бесит.
— Может, тебе не стоило говорить мне об этом. Мне нравится твоя злость.
Звонкий смех снова наполнил машину.
— Будь серьезным.
— Я серьезен. Я не твой отец. Я не хочу, чтобы ты боялась выражать свои мысли и чувства. Кроме того, я не боюсь твоего зверя. — На самом деле, часть его продолжала думать, что он понравился зверю и тот хотел погладить его — или хотел быть сам поглаженным. Что было полным сумасшествием. — И послушай. У тебя есть моя клятва. Я не буду ничего делать с теми вампиршами. Ты единственная, кто мне нужен.
Она провела пальцем по линии его носа.
— Почему ты такой замечательный, Хейден Стоун?
Ему нравилось, как звучало его полное имя из уст Виктории.
— Ты тоже замечательная. А теперь одевайся, отправимся к Райли. Он, наверное, беспокоится о тебе.
Она закатила глаза, перелезая обратно на пассажирское сиденье, и натянула рубашку.
— Нынче все его заботы о тебе.
Перестав чувствовать ее тяжесть и тепло и взглянув на ее голую кожу, он застонал. Единственная вещь, которая заставит его поддержать разговор — это усиленная концентрация.
— Райли нужен хороший пинок под зад, и если он не будет осторожен, я его ему обеспечу.
— Умоляю. Он тебе нравится. И ты это знаешь.
Наконец, очнулся Калеб.
«Что случилось? Что я пропустил?»
«Чувак, ты пропустил Святой Грааль Бебиленда.» — Голос Джулиана был полон трепета. — «Я хотел остаться навечно».
Калеб заскулил.
Эйден почувствовал очередной укол ревности.
— Ребята, хватит. Она моя.
— Души? — спросила Виктория с улыбкой.
Он кивнул.
— Я тут подумала, — произнесла она и постучала по подбородку ногтем с тупым наконечником, окрашенным серебром. Ну, не серебром, но тем же металлом, что и ее опаловое кольцо. Так она могла погрузить палец в je la nune, не поранив себя. — Защита держит в узде моего монстра. Что если мы нанесем татуировку с защитой на тебя? Она может заставить души притихнуть.
На мгновение, только на мгновение, он ощутил соблазн. Быть с Викторией один на один, целовать ее без всякого вмешательства, всегда…
Души тут же начали протестовать.
— Нет, — сказал он. — Спасибо за предложение, но я люблю их и не хочу причинять им боль.
Они успокоились, но только слегка.
«Может, настало время для новой девушки», — обиделся Элайджа.
Виктория снова постучала по подбородку.
— Может, тогда мы наложим защиту от ведьм. Мы не можем защитить тебя от всех заклятий — на тебе места не хватит для такого количества татуировок — но мы можем нанести основные, наиболее опасные. И на Мэри Энн. Никого нельзя защитить от уже наложенных чар, конечно, но после встречи, когда смертельная магия перестанет действовать, мы можем нанести защиту от другого смертельного заклинания. А до тех пор будет мудрым защитить ее от других проклятий.
Дэн закатит скандал, если Эйден придет домой, покрытый татушками. Да и папу Мэри Энн, вероятно, хватит удар, если на ее коже будет даже нечто невинное, как роза.
— Мы подумаем об этом. Так почему у тебя нет защиты от заклинаний? И у Райли? — Он потянулся и соединил их пальцы.
— У некоторых вампиров есть, но мы, на самом деле, не бываем среди ведьм, чтобы беспокоиться об этом. По большей части они избегают нас, а мы их. А на волков нельзя нанести защиту. Их животная форма не держит чернила, так что это все впустую. Как только они перекидываются, их защита исчезает. Думаю, мы могли бы нанести защиту от определенных заклинаний на Райли на время встречи, пока он будет в человеческой форме. Зная его, предположу, что он настоит на том, чтобы идти с тобой.
Он поднял руку и поцеловал ее запястье.
— Я не понимаю, почему бы Райли просто не возглавить вампирский клан. Он стал бы отличным королем.
И… вот она. Искра гнева, вечно сопровождающая разговоры о коронации нового короля. Серьезно, какого черта?
— У волков преданности больше, чем у любой другой расы. Необходимость защищать у них в крови.
— Что ж, управление всего лишь другая форма защиты. Впрочем, поговорим об этом позже. Давай защитим его разок. Что думаешь? — Он боролся с желанием усадить ее обратно себе на колени. Все гарантии, что если они останутся здесь, он снова ее поцелует. — Та ведьма, вероятно, закатывает ему истерики.
Виктория кивнула, и через мгновение мир вокруг растворился.
***
Заброшенная хижина в милях от города, да вообще от всего, была забита волками, вампирами и оружием. Ну, и ведьмой с повязкой на глазах, привязанной к стулу в центре пустой комнаты. Не Мария, поняла Мэри Энн, когда только прибыла. Волосы этой ведьмы были слишком коротки и слишком темны для блондинки. Она не знала, успокаивало ее это или беспокоило.
Райли тут же начал допрос, и проходил он примерно так:
Райли: Где предположительно состоится встреча твоего вида и Эйдена Стоуна?
Ведьма: Отвали.
Райли: Может быть, позже. Встреча?
Ведьма: Сдохни.
Райли: Однажды уже было дело. А теперь ты начнешь говорить или потеряешь часть тела.
Ведьма: Могу предложить палец?
Райли: Конечно. После того, как я заберу весьма нужную тебе руку.
Ведьма: Разуй глаза, паршивая шавка. Теперь старейшины будут здесь в любой момент. Они собирались связаться с вами. Но после такого, я уверена, ваше приглашение затеряется в пути.
В комнате повисло отчаяние. Чувство вины затопило Мэри Энн. Это была ее идея, но она принесла больше вреда, чем пользы.
Тот же самый обмен любезностями повторился еще три раза.
— Давай, я попробую, — наконец, предложила Лорен, подошла к ведьме сзади и положила руки на плечи девушки. Ее клыки были длиннее, чем минуту назад, а в глазах стоял такой голод, что практически причинял Мэри Энн боль. В тот момент она была готова протянуть руку и отправить вампиршу в город. Никто не должен быть настолько голоден.
Но потом она вспомнила слова Виктории. Слова, которые были произнесены только вчера, но казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Кровь ведьм была как наркотик для вампиров. Как только Лорен попробует кровь ведьмы, у нее не будет ни единого шанса. А потом и Виктория, когда она прибудет — где она? что делала? — чтобы присоединиться к пирушке.
— Я только укушу ее, — произнесла Лорен, слова звучали невнятно. — Совсем чуть-чуть. И она заговорит. Клянусь.
— Нет! — закричал Райли, и Мэри Энн показалось, она увидела ужас в глазах ведьмы.
В этот момент наконец-то прибыли Виктория с Эйденом. Оба разрумянились, у обоих были припухшие, красные, блестящие губы.
Ох. Они целовались.
В отличие от Мэри Энн и Райли, грустно подумала она. Они почти не говорили после спора в кладовке. Собственно говоря, даже и не смотрели друг на друга.
За те полчаса, что они были здесь, он уделил больше внимания Лорен, чем Мэри Энн, поэтому она почти боялась, что ему нравится постоянно растущее расстояние между ними. И ох, это обжигало. Лорен была вусмерть сильной и абсолютно уверенной в себе. Помогало и то, что она была увешана с ног до головы оружием и, очевидно, знала, как им пользоваться. Она была безжалостной и храброй, надежной и была способна позаботиться о себе. В отличие от Мэри Энн.