— Дрейвен, — вздохнул он. — Не сейчас. Пожалуйста.
Дрейвен. Довольно развратное имечко. Подходит своей хозяйке. Она была утонченной, как ангелочек, и все же было в ее глазах что-то… извращенное. Что-то холодное и расчетливое.
— Я ненадолго, — продолжила вампирша, — и ты единственный, кто впустую тратит сейчас время.
Он сухо кивнул, крепче сжимая руку Мэри Энн.
— Отлично. Что ты хочешь обсудить?
Она приподняла подбородок, всем своим видом выражая высокомерие и самоуверенность.
— Ты знаешь, что я была в числе тех, кого выбрали, чтобы обольстить нового короля.
Райли еще раз кивнул, теперь уже настороженно.
— Но скорее всего ты не знаешь, что я бросила вызов.
— Сама хочешь стать королем? — рассмеялся Райли, расслабляясь. — Удачи тебе в этом. Если ты…
— Вообще-то нет. Я не хочу быть королем. — Она улыбнулась без намека на смех, но удовлетворенно. — Я ходила к советникам, чтобы оспорить права Виктории. На Хейдена Стоуна.
— Что? — Короткое слово прозвучало как рев и выдох, слитые воедино.
Почему Райли был так разгневан и ошеломлен? Эйден был королем, и он никогда не позволит другой девушке иметь «права» на него.
Дрейвен вздернула подбородок еще выше.
— Вызов можно бросить кому угодно в любое время и по любому поводу. Тебе это отлично известно. Если вызов не будет принят, соперник автоматически выигрывает.
— Принцесса под моей защитой, — прорычал Райли, — а это значит, что твой вызов брошен мне. И я его принимаю. Мы с тобой…
— Вот и нет. — Засмеявшись, Дрейвен покачала головой. — Наши законы работают не так, об этом ты тоже знаешь. Если Виктория примет вызов, она может победить меня. А тебе, ее хранителю, вмешиваться нельзя.
У него под глазом задергался нерв. Они перешли на опасную территорию, но казалось, Дрейвен это не волнует.
— Эйден изменит этот закон, — заявил Райли.
— Да, он это может. Но после того, как мой вызов будет принят. Иначе все узнают, что Виктория отклонила его. Все будут знать, что Эйден принадлежит мне, и народ осудит ее.
Осудит. Что это значило для вампиров? Она хотела спросить, но придержала язык. Она совершенно не знала как добиться объяснений от вампирской сучки. Если Мэри Энн думала, что Райли был взбешен раньше, она понятия не имела, насколько глубоко он испытывал эмоции. Гнев ощутимо и хлестко прокатывался огромными волнами, нагревая вокруг воздух.
— Я передам ей, — процедил он сквозь зубы. — Она его примет. Время поединка будет определено на следующей неделе.
Дрейвен впервые нахмурилась.
— Я хочу, чтобы его определили сегодня.
— Нет, подождешь до следующей недели. Если тебя не устраивают эти условия, тебе придется лишиться этого права. Король может выбрать время для поединка и настоять на том, чтобы присутствовать. Об этом мне известно. И он не освободится до следующей недели.
— Отлично. Решено. — Дрейвен склонила голову. Ее самодовольство было таким же явным, как и ярость Райли. Она кинула быстрый насмешливый взгляд на Мэри Энн. — Тогда до скорого.
Парочка вампиров, смеясь и разговаривая, поплыла прочь, будто только что брошенная в Райли бомба не имела никакого значения.
— Виктория хорошо дерется? — спокойно спросила Мэри Энн, когда Райли подтолкнул ее в спину.
— Да. Я сам ее тренировал.
— А Дрейвен?
— Да. К сожалению, ее тоже тренировал я.
— Кто из них лучше?
Его челюсти сжались.
Мэри Энн решила, что Дрейвен. Желудок скрутило.
— Что будет, если Дрейвен победит? С Эйденом? С Викторией?
— Они не будут бороться до смерти, только до тех пор, пока одна из них не признает поражение. Победительница получит Эйдена.
— Получит. Как? Он же король!
— Да, но еще он человек, и это та лазейка, которую использует Дрейвен. У нас никогда раньше не было короля-человека, а наши законы были созданы для рабов крови. А рабов крови можно пустить по рукам, как бейсбольные карты. Эйдену придется изменить закон, но Дрейвен права. Он не сможет сделать этого, не разобравшись с этой проблемой. И в любом случае Виктория будет выглядеть слабой.
— И будет осуждена. Что это значит?
— Это значит, что все будут смотреть на нее, как на легкую добычу, бросать ей вызов по всякому поводу до конца ее вечной жизни, пока у нее хоть что-то остается. Стража, одежда, комната, мебель. Пока ей не придется жить отдельно, чтобы выжить.
В какой же суровой реальности жили эти вампиры и оборотни.
— А что будет, если проиграет Дрейвен? Довольно несправедливо, что в случае ее победы, Виктория потеряет все, что у нее есть, помимо того, что потеряет Эйдена. Но если проиграет Дрейвен…
— Она станет собственностью Виктории. Поэтому подобные вызовы редко бросают. Никто не хочет рисковать.
Значит, Дрейвен была абсолютно уверена в успехе. Великолепно. Одной заботой больше. Они когда-нибудь перестанут расти как снежный ком?
— Давай прибавим шагу. Нам нужно закончить дельце. — По извилистой лестнице вниз они наконец-то пришли.
Несколько вампиров по двое и трое прошли мимо, обсуждая Эйдена и укрощение им зверей. Они были явно в ужасе, шокированы и немного напуганы. Слава богу, никто не остановился, чтобы поболтать с Райли.
Воздух на улице был холоднее, чем утром, и от тоскливого тумана отсырели волосы. В тот момент она была благодарна Райли за пальто. Здесь не было ни вампиров, ни волков. Слишком холодно и сыро для них? Казалось, что Райли погода не волновала. Он не одел пальто, оставаясь только в тоненькой футболке, но не дрожал от холода. Или они были слишком заняты? Тогда что они делали? Если уж на то пошло, чем они обычно занимались в дневное время?
Она может не узнать этого никогда.
Ты собиралась не думать в таком духе, помнишь? Но думать иначе казалось неуместным.
Мэри Энн вздохнула, осознав, что не хочет провести последний день вот так. Посещая склеп в поисках, возможно мертвого, а возможно живого, короля вампиров. Охотясь на ведьм. Она хотела вернуться в постель с Райли. Она хотела домой к папе, чтобы крепко его обнять. Виктория внушила ему, что они недавно общались, но ведь на самом деле нет, и она скучала.
Если Эйден ничего не добьется от ведьм, она это сделает. И именно в таком порядке.
— Ты не умрешь завтра, — произнес Райли.
— Как ты..? Неважно. — Он прочитал ее ауру.
Он встал в центре большого витого круга в… специальные углубления? Притянул к себе, согрев жаром своего тела, обнял и коснулся подбородком ее головы.
Она взвизгнула, пытаясь вырваться, когда земля пришла в движение.
— Я с тобой, — успокоил он ее. — Через пару секунд мы начнем снижаться и вращаться. Просто держись за меня.
— Вращаться? — Она сглотнула, представив карусель, на которой она каталась ребенком. Но тогда ее страховали ремни безопасности.
— Медленно. Честное слово.
Она расслабилась. Действительно, они начали медленно вращаться и двигаться в широкую бездну, возникшую внизу, когда бетон или металл, или что это было, переформировался под ногами. Чем ниже они спускались, тем сильнее пахло пылью — она поморщилась — и воздух насыщал запах старых монет.
— Этот запах… Могу поспорить… Не могу поверить… человеческой смерти, — наконец, закончил Райли мрачно. — И очень свежий. — Очень мягко, но быстро он задвинул Мэри Энн за спину, но она успела увидеть выдвинувшиеся из ногтевых пластин когти. Он готовился к нападению. — Слишком поздно отправлять тебя на поверхность, поэтому когда мы спустимся, я оттолкну тебя к стене. Не отходи от нее. Ладно? Ты не сможешь видеть, поэтому не будешь знать, куда наступать.
— Но ты знаешь? — сбивчиво спросила она.
— Да.
Она пошатнулась, когда основание достигло дна, и обещанная Райли темнота тут же накрыла ее. Сильные руки подхватили ее за талию и оттолкнули назад, пока она не уперлась спиной во что-то твердое и холодное. Тепло его рук испарилось, и она осталась наедине с темнотой.
Она слышала капель, шарканье ног и вырвавшееся проклятие Райли. Точнее, несколько проклятий. Она задрожала сильнее. Неужели Влад, если он вправду жив, нападет на пользующегося благосклонностью волка? Неужели Такер действительно заманил его в ловушку? Она была уверена, что он никогда бы не навредил Мэри Энн, но Такер всегда был драчуном, и эта любезность могла не распространяться на ее нынешнего парня.