— Хватит, — отрезала Мари. — Пусть они не пили из нее. В этот раз. Все равно мы для них, как наркотики, а наркоманам нельзя доверять. А сейчас помолчи, человек. Сестры, давайте перейдем в более… укромное место.
Через секунду воздух наполнился их распевами. Он пытался образумить их, но они его проигнорировали. А потом все перестало иметь значение. Мир начал вращаться, танцуя в незнакомом ритме. Кружа и кружа, цвета вращались, темнея, и эта темнота поглотила его, ослепила и швыряла его, как будто он застрял в стиральной машинке. Души закричали, и этот долгий крик был оглушительным.
А потом внезапно все успокоилось. Души затихли.
На черном возник белый размером с булавочный укол, а вслед за ним вернулись и цвета. Ногами он по-прежнему упирался в землю, но теперь находился в другой окружающей среде. Он был в… пещере? Стены вокруг состояли из грязи, камней оранжевого цвета и глины. Где-то рядом был водопад. Он слышал настойчивый шум и грохот воды, и воздух был сырым и холодным.
Ведьмы все еще окружали его. Они опустили руки по швам и устроились на валунах. Точнее, все, кроме одной. Мари приблизилась к нему в благоухающем облаке. Калеб одобрительно заурчал.
Мари беззвучно взяла его руки и подняла над головой. Эйдену хотелось схватить кинжалы, но он не стал этого делать. Ему нужно их сотрудничество, а не ярость.
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Принимаю меры предосторожности.
Что-то холодное и мягкое окутало его запястья. Он нахмурился и посмотрел наверх. Из потолка пещеры вырос плющ и связал его. Он заскрежетал зубами, пытаясь освободиться. Вьющийся стебель прочно держал его.
— Мы черпаем силы из Матери Земли, — объяснила она. — Удача для тебя, что татуировки защищают тебя, иначе мы причинили бы тебе куда больше вреда. — Она засмеялась, когда выражение его лица стало натянутым. — О, да. Мне не нужно осматривать тебя, чтобы знать, от чего ты защищен. Нам всем не нужно. Мы чувствуем силу символов. — Она отошла и, как все остальные, села на валун.
— Так что вы собираетесь делать со мной?
— Твое поведение подскажет нам.
— Да ладно, подсобите мне. Какое поведение? Чего вы хотите от меня? — Эйден взглядом скользил по ним, остановившись, когда одна из них вышла из темного угла и сдвинула капюшон. Она единственная осталась стоять, и на ней единственной была черная мантия. Еще одна блондинка, хотя эта не была ведьмой.
Ее лицо было олицетворением самой красоты. Кожа сверкала, будто ее окунули в горшочек с медом, а глаза мерцали, как жидкий эбен. Одним взглядом она соблазняла, очаровывала и заставляла жаждать сделать все, что она захочет. Но это не значит, что он не устоял бы.
— Привет, Эйден, — ровно произнесла мисс Брендал.
Раньше он не замечал ее в кругу. Значит, она ждала здесь. Ждала, чтобы напасть.
— Доктор Хеннесси, — процедил он сквозь сжатые челюсти. — Хотел бы сказать, что удивлен, но врать не буду. Знаю, как вы это ненавидите.
Ее зрачки кратко вспыхнули.
— Так ты знаешь, что я не та, кем притворялась. Как?
— Почему бы вам снова не влезть мне в голову и не узнать?
Она провела языком по ровным белым зубам.
— Я просмотрела твои мысли, да, но все, что я обнаружила, так это море шума. Голоса накладывались на другие голоса и говорили о каких-то глупейших вещах. И ничего о том, что заботит меня. Я не нашла никаких сведений о брате, мистере Томасе. Где он, Эйден? Я знаю, что ты знаешь.
«Вот твой шанс», — произнес Элайджа. — «Торгуйся.»
«Подождите. Что? Торгуйся насчет чего?» — потребовал Калеб.
Эйден понял.
— Убеди ведьм открыть встречу, — сказал он, — и я скажу.
Брендал посмотрела на каждую ведьму. Все они отрицательно покачали головой.
— Эйден, — ее голос больше не звучал ровно. — Ты не добьешься ничего хорошего, если я разозлюсь.
Он пожал плечами, насколько мог с подвешенными в воздухе руками.
— Почему? Я превращусь в гигантского зеленого монстра?
Дыхание с шипением вырвалось из ее губ.
— Я догадывалась, что ты заупрямишься. Однако, ты недооценил меня. Я ухожу, но не проливаю ни слезинки, потому что вернусь. С твоими друзьями.
Явно угроза. Он хотел накричать на нее, разорвать свои путы, но ничего не сделал. Демонстрация эмоций в любом сражении означает поражение. Не этому ли он учил Мэри Энн? А в этом сражении — наиболее важном в его жизни — ему нужно было любое преимущество. Если он выйдет сейчас из себя, то потеряет ту малую толику власти, которая у него была.
— Тебе есть что еще сказать мне? — спросила Брендал.
— Да. Удачных поисков.
— Отлично. — Она отступила назад, вперившись в него сузившимися глазами, и исчезла из виду, в одно мгновение здесь, а в следующее — нет.
Перешла в другое измерение, предположил он. Чтобы поймать, и возможно, пытать его друзей. Он убедил себя, что они смогут о себе позаботиться.
«Давай я займу твое место», — взмолился Калеб. — «Давай поговорю с ведьмами вместо тебя.»
О, нет. Эйден позволял душам брать контроль над телом, но они не могли сделать это без его разрешения. Однажды он давал такое разрешение Еве, и именно так она провела последний день своей «жизни» с дочерью. Но Калеб был слишком неравнодушен к ведьмам. Он мог поставить их благополучие превыше благополучия Виктории, Мэри Энн и Райли, а этого Эйден допустить не мог.
— Открывайте заседание, — сказал он, проигнорировав голос души, — и я отвечу на любые ваши вопросы. Не откроете — я ничего не скажу.
«Эйден, пожалуйста,» — настаивал Калеб.
— Мне жаль. — Так и было. Он ненавидел себя за то, что Калеб так сильно чего-то хотел, а он не мог этого дать. Ненавидел, что Калебу приходилось умолять.
«Сконцентрируйся, Эйден», — произнес Джулиан.
Да. Он моргнул, очищая сознание. Ведьмы сняли капюшоны, и во взгляде каждой читалось любопытство.
— У тебя в голове пойманные в ловушку души, — сказала Мари.
— Да, у меня в голове души. — Он уже признался в этом, отрицать не имело смысла.
— Как-то ты спросил меня, знала ли я когда-то человека, который мог вселяться в чужие тела. Кого-то, кто умер шестнадцать лет назад. Этот вселяющийся в тела — одна из тех душ?
«Эйден! Скажи ей! Она могла меня знать. Она расскажет о моем прошлом.»
Чувство вины окатило его. Он его проигнорировал. Он должен стоять на своем.
— Откройте заседание, и я расскажу.
Она невесело усмехнулась.
— Я не настолько хочу это знать.
«Ч-что?» — пробормотал оскорбленно Калеб.
— Держу пари, мы сможем вынуть души и дать им тела. — Мари постучала пальцем по подбородку. — И тогда он сам сможет ответить на все наши вопросы.
Эйден постарался подавить тревогу.
— И где ты достанешь эти тела?
— Люди постоянно умирают. Если воскресить свежий труп с новой душой…
— Как? Тело умирает, не душа. Душа просто идет дальше. — Это он точно знал. — Воскресить труп не то же самое, что вылечить тело. — Верно же? — Значит, новая душа не поставит на ноги безжизненный труп.
— Магия на многое способна, — был единственный ответ.
«Да,» — вскинулся Калеб. — «Да. Дай ей попытаться.»
«Нет», — откликнулись Элайджа и Джулиан в унисон.
«Не было бы так легко», — добавил Элайджа. — «И не будет. Уверяю вас, где-то здесь ловушка.»
Калеб разочарованно заворчал.
— Если ты чувствуешь силу моих татуировок, — продолжил Эйден, — ты знаешь, что моим разумом нельзя манипулировать. А значит, и разумом душ манипулировать невозможно. — Да?
Она изогнула бровь, являя собой картину превосходства.
— Мне не нужно твое сотрудничество. А вот его — да.
Она блефовала. Не может быть иначе.
Устав стоять в одном положении, он переместил вес с одной ноги на другую. Кровь уже отхлынула из рук, и теперь они были холодными, а плечи покалывало.