Еще одна битва, еще одна победа. Только эта была намного слаще: они спасены.
— Можешь отпустить ее, — приказал он Зубастику, и зверь тотчас подчинился. — Будь добр, постереги вампира, пока я разбираюсь с ведьмами.
Еще кивок, и зверь протопал к Виктории и навис над ней, предупредительно оскалив зубы на ведьм.
— Несите за мной тех, кто не может идти, — сказал Эйден женщинам, которые чуть не уничтожили все, что он успел полюбить. Не дожидаясь ответа, он встал и проковылял к выходу из пещеры. Шаги эхом отзывались за ним: некоторые — волочащиеся, но в основном тяжелые. Он вильнул влево, потом вправо по длинному коридору, и наконец, выбрался наружу.
И замер, шокированный тем, что увидел. Ведьмы уткнулись ему в спину. Повсюду были феи. Волки и вампиры пристально смотрели на Райли в волчьей форме. Он стоял перед Мэри Энн и рычал. Он… защищал ее? От своих собственных людей?
Между тем бледная Мэри Энн держалась за живот, как в приступе боли.
— Эйден, — простонала она.
Все взгляды обернулись к нему, и вампиры преклонили колена. Ведьмы ахнули и дружно сделали шаг назад.
Он выяснит, что происходит, через минуту.
— Дайте ведьмам пройти. Не смотрите на них. Не прикасайтесь к ним. Не преследуйте. Просто дайте им пройти. — Он дождался, когда и вампиры, и волки кивнут и расступятся.
Хоть и нерешительно, ведьмы вышли друг за другом, вынося сестер без сознания. Вампиры разошлись, уступая дорогу, и Эйден облегченно выдохнул, только сейчас поняв, что задержал дыхание. Никто не шелохнулся и не попытался остановить одетых в мантии женщин.
Теперь друзья.
— Райли, отвези Мэри Энн домой. — Она явно была больна, и ей нужен отдых.
— Но, мой король, — произнес покрытый кровью вампир, поднимаясь. — Она Опустошительница. Ее нужно убить.
Кто-то должен ему объяснить, кто такие Опустошители, и скоро. А пока он сказал:
— Меня не волнует, кто она. Никто до нее не дотронется и никто за ней не последует. Райли, я сказал, забери ее домой. Сейчас же!
Страж повернулся к Мэри Энн и подтолкнул ее вперед. И вампиры, и волки вняли его приказу, хоть и застыли в напряженных позах и явно не хотели ее отпускать. Даже сильнее, чем ведьм.
Такое слепое повиновение. Внезапно он со всей ясностью осознал, что это его люди. А он… их король. Эта мысль ощущалась верной, невероятно правильной. Он заслужил это звание победой. Более того, он каким-то образом приручил их зверей. Он был королем и не собирался с этим больше бороться.
— Остальные… оставайтесь здесь. Не двигайтесь. — Он развернулся и зашел обратно в пещеру. Зубастик и Виктория были точно там, где он их оставил, только Виктория теперь сидела.
— Лучше? — Он присел рядом на корточки и взял ее лицо в руки. Он мягко наклонил ее голову влево-вправо, внимательно осмотрев кожу. Ожоги уже исчезали.
— Лучше. — Ярко-голубые глаза обеспокоенно смотрели на него. — А ты?
— Я в полном порядке.
— Я так рада. — Она обняла его, осыпав лицо легкими поцелуями.
Зубастик фыркнул, чтобы напомнить о себе. Ухмыльнувшись, Эйден протянул руку и приласкал нового защитника за ухом. Столько всего могло пойти наперекосяк сегодня, подумал он. Он мог потерять всех, кого любил, но это существо пришло на помощь, и все закончилось хорошо.
Лучше, чем хорошо.
После того, как он уговорил сопротивляющегося Зубастика вернуться в Викторию и объяснил, что там он лучше защитит их обоих, они с Викторией вышли из пещеры рука об руку. Теперь его не удивляло, что его приказам подчиняются. Вампиры и волки не шелохнулись.
Эйден посмотрел на Викторию, и она ответила ему тем же. Они улыбнулись друг другу, счастливые, что живы и вместе.
— Я король, — сказал он.
— Да, — согласилась она. — Ты король.
Он повернулся лицом к ожидающей толпе.
— Возвращайтесь домой. Отдыхайте. Я горжусь всеми вами. — На следующей неделе, как только он отдохнет, он проведет собственное собрание. Теперь все будет по-другому.
Когда они начали телепортироваться и исчезать, Виктория произнесла:
— Теперь я заберу тебя домой.
Через мгновение он стоял в своей спальне, Шеннон мягко похрапывал с верхней койки. Эйден присмотрелся к другу. Ему стоит задержаться здесь еще ненадолго, прежде чем идти с Викторией в вампирский особняк, где он будет править, как положено, подумал он. Но сначала несколько вещей, которые нужно сделать. Для парней. Для Дэна. Он хотел убедиться, что о них позаботятся, что они всегда будут в безопасности.
Он не видел Томаса, и ему было любопытно, где он.
— Ты тоже идешь домой отдыхать. Потому что завтра, — он мягко поцеловал Викторию в губы, — у нас свидание.
Она медленно улыбнулась.
— Приказ короля?
— Просьба парня, который тебя любит.
— Тогда я согласна.
***
— Тебе придется уехать, Мэри Энн, — сказал Райли, запихивая в сумку ее одежду, по нескольку вещей за раз. А она вытаскивала обратно. — И я поеду с тобой.
— Я не оставлю папу. И ты не поедешь.
— Других вариантов нет. Если ты останешься, его убьют, чтобы добраться до тебя. Теперь все знают, кто ты. Эйден может приказать вампирам и оборотням оставить тебя в покое, но у него нет власти над ведьмами и феями. А они горят желанием уничтожить тебя. Особенного после сегодняшнего. Просто, чтобы ты знала — я ни в коем случае не останусь в стороне. Я хочу уберечь тебя.
Насчет опасности он был прав, и она это знала. От этого легче не становилось.
— Я не могу просто уехать.
— Напиши ему записку, — продолжил Райли, будто не сомневался, что она будет делать дальше. — Попрощайся. Только так можно спасти его.
Спасти его. Ничто иное не заставило бы ее сдвинуться с места. Глаза наполнились слезами, но она перестала мешать Райли упаковывать вещи и подошла к письменному столу. Она написала папе письмо, в котором сказала, что любит его, но ей нужно ненадолго уехать, и она позвонит ему, как только сможет.
Он с ума сойдет от расстройства и будет винить себя. Боже, она ненавидела себя за это.
— Все собрано, — твердо оповестил Райли.
— Папа… до сих пор в своей комнате. Фея внушила ему оставаться там, что бы он ни услышал. Думаю, он не выходил оттуда всю ночь. — Не прошло и получаса с тех пор, как она вернулась домой, и она дважды его проверила. Он не слышал ее, не замечал, просто с тусклым взглядом оставался на краю кровати.
— Я свяжусь с Викторией, она освободит его от внушения. Еще возражения?
— Да. Никто не знает, что Влад жив. Что будет с Эйденом, когда все узнают? Тебе нужно остаться, чтоб защитить его. Или ты растерял свою преданность?
Его ресницы опустились, но она увидела, как его зрачки расширились и сузились.
— Нет, я не растерял преданность к Эйдену. Как и никто другой. Поверь мне, он более чем показал себя, когда приручил зверей, и теперь наши люди скорее будут иметь дело с Владом, чем с Эйденом. С ним все будет хорошо. Поехали.
Сглотнув, она встала лицом к нему. Попрощаться с отцом было не единственным тяжелым поступком.
— Нет, — прошептала она, потом добавила тверже, — Нет. Я говорила. Я иду одна.
— Не просто нет, а, черт возьми, нет. — Он перебросил сумку через плечо. — Идем. Вместе.
— Иду одна или остаюсь. — Она не позволит Райли бросить все ради нее, тем более если в итоге его убьют. Не она, так люди, от которых она бежит. Прикрыть ее после сражения с феями было логично. Она спасла положение, разбила противника. Он чувствовал себя обязанным. И все равно остальные рычали и шикали на него, как на врага. Они бы убили его, если бы Эйден не вышел и не приказал им отступить.
Безусловно, братья простили бы его и приняли обратно в свой круг, если бы Райли не предпочел ее повторно. Они бы выследили его, как выследили бы ее.