Выбрать главу

Глава 1

Двумя месяцами ранее

От громкого стука я подскочил на кровати и с трудом раскрыл глаза. Не понимая, где я, сколько сейчас времени и откуда доносится шум, я сел и обхватил голову руками. Она жутко трещала и, казалось, что с очередным вдохом моя черепная коробка разлетится на части. Потерев глаза и прогнав остатки сна, я поморгал и осмотрелся. Сознание постепенно стало возвращаться к реальности, и я облегченно выдохнул, так как понял, что нахожусь в своей комнате.

Стук не прекращался и я осознал, что кто-то нетерпеливо барабанил в дверь. Хорошо, что звонок был выключен, иначе мою больную голову насиловали бы еще и мерзкие трели. Как добирался домой? Нихрена не помню! Видимо, мне вчера хватило сил лишь скинуть ботинки с курткой возле кровати. Пнув разбросанные на полу вещи, я проследовал в коридор, чтобы наконец-то открыть дверь и прекратить эти невыносимые пытки.

Стараясь сглотнуть, чтобы промочить пересохшее горло, я повернул замок и открыл дверь. В квартиру вихрем влетел отец, заталкивая меня вглубь.

— Ты что себе позволяешь, щенок? — яростным тоном закричал он, хватая меня за грудки.

— И тебе доброе утро, папуля, — ехидно прохрипел я, стараясь выдержать его прожигающий взгляд.

— Егор, какое к черту утро! — прикрикнул отец и отпустил меня. — Уже три часа дня!

— Зачем пожаловал? — я решил сразу перейти к делу, чтобы больше не слушать его нотаций.

— Фу! — он прикрыл нос ладонью и отошел от меня. — У тебя ужасный перегар и от тебя несет как от алкаша!

— Ну, так не нюхай! — оскалился я и, опираясь спиной о холодную стену, почесал затылок.

— Мне звонил Петр Борисович, — он начал расхаживать из стороны в сторону, поправляя манжеты кипенно белой рубашки, — тебя опять отчислили! Сколько я еще буду просить его взять тебя обратно?

— А ты не проси, — с издевкой начал я, засовывая руки в карманы черных джинсов, — скажи своему дорогому другу, пусть сразу мне диплом выдадут! И краснеть за меня больше не придется!

— Где ты был? — злобно спросил отец и встал напротив меня с гордо поднятой головой.

— Ты действительно хочешь знать? — я не собирался уступать его напору и, сделав шаг вперед, оказался перед ним.

— Хочу! — ответил он, играя желваками на гладковыбритых щеках.

— Трахал твою будущую женушку, — ехидно усмехнулся я и стал наслаждаться реакцией отца, — и она громко стонала от удовольствия, просила называть ее мачехой! И, кстати, эта подстилка сказала, что пасынок удовлетворяет ее лучше, чем будущий муженек!

— Ах, ты ж, сученыш! — он резко замахнулся и в лицо мне прилетел отцовский твердый кулак.

От силы удара меня откинуло в сторону, и сразу же защипала нижняя губа. Прикоснувшись к зудящему месту, я увидел на пальцах кровь и громко засмеялся. Во рту стал медленно распространяться привкус металла.

— Я отправлю тебя в Англию! — грубым тоном прошипел он и вышел из квартиры.

Я тут же выбежал босиком в подъезд и закричал ему в след:

— Хочешь окончательно от меня избавиться? Давай, отправляй! Только знай, что отъезд в Англию не будет мне наказанием! Я буду рад свалить от тебя подальше!

Выплеснув эмоции в коридор, я громко захлопнул входную дверь и пошел в ванную. Подойдя к зеркалу, я увидел рассеченную губу и капельки крови, хаотично расположенные на мятой футболке. Стянув всю одежду, я забрался в душевую кабину и резко покрутил вентиль. На голову тут же хлынула холодная вода, и стала тонкими струйками сбегать по разгоряченному телу. Проскользнув по разбитой губе, которая от прикосновения с водой резко защипала, она стала окрашивать чистую жидкость в поддоне в яркий алый цвет.

Такие отношения с отцом были привычными для нас обоих. Мы всегда говорили на повышенных тонах, и я даже забыл, когда мы в последний раз нормально с ним общались. Все началось со смерти мамы. Мне было шестнадцать, когда она заболела и через год умерла. Но не успело ее тело остыть, как этот старый подонок сразу же приволок в дом молодую девку и вскоре женился на ней. Потом их была огромная вереница, и я уже сбился со счета, сколько раз он был женат.

На мое совершеннолетие отец подарил мне огромные апартаменты в центре столицы и таким образом избавился от меня и от моего осуждающего взгляда. Но я с радостью принял его подарок и ни разу не пожалел, что уже почти пять лет живу отдельно от него и его развратного поместья.