37
перешагнул уставные двадцать восемь лет, и сразу сел рядом, сразу обнял.Костя самовольно уехал из лагеря,получил выговор в учётную карточку и фанатично занялся каратэ...
- Константин, о чём задумались? Автобус едет.
- Влюблённый, наверное.
Костя улыбнулся подружкам и стряхнул воспоминания.
Оказалось, что большие сумки имел почти каждый пассажир, и банки везли не только юные молочницы. Посадка затянулась. Ещё дольше брали билеты, без конца спрашивая их стоимость, передавая, ошибаясь в расчётах и додавая. "Одним словом, деревня", - сказал Костя, и Галина засмеялась прямо ему в лицо. Вошедшие последними, они стояли втроём на задней площадке, прижатые к двери и друг к другу. Костя по-рыцарски, как мог, облегчил положение девчонок, но себя обрёк на езду способом цапли - на одной ноге. Впрочем, он питал надежду на то, что на ходу народ растрясётся и станет свободнее.
Когда опаздывающий автобус всё же собрался трогаться, из кустов выскочила круглая бабулька со старомодной детской прогулочной коляской. Водитель снова открыл дверь к большому недовольству Кости и Лены, Галиной попутчицы. Все встрепенулись.
- Бабку Ягодку забыли!
- Бабка Ягодка в город собралась!
- Куда ж мы без неё!
Бабулька с марша атаковала дверь, но не прошли ни она, ни обоз. Начался второй приступ. Ягодка прислонила свою технику к автобусу, поставила колено на ступеньку и, подхваченная Костей под локоть, втиснулась. Коляску она не стала вносить, а только держала за ручку. "Заталкивай своё барахло, дверь ведь не закроется!" - кричали ей целую минуту, в течение которой Костя дважды пытался втащить мешавший всем багаж. Но бабулька рьяно оберегала своё и всякий раз, отводя ручку в сторону, благодарила: "Спасибо, спасибо, молод-чик". Впрочем, может, и не "молодчик", а "молодой человек" в сокращённом варианте, но Галина и Лена, забыв про тесноту, хохотали до слёз на глазах.
38
Когда бабка Ягодка и её вещи всё же оказались в автобусе, началась вторая серия автокомедии. Бабулька вдруг благонамеренно вспомнила о необходимости оплаты проезда и двинулась сквозь толпу к водителю. Легче было протиснуться через селёдки в бочке, тем более, что вторая остановка ещё усилила тесноту, но старушка упрямо продвигалась. Народ реагировал по-разному: большинство посмеивалось, а те, кто оказывался на пути настырной женщины, которая "пёрлась как танк", "топтала ноги, как слон" и весело просила пропустить её, обращаясь к каждому с отдельной речью, те ругались. Ругань шла по цепочке, и Костя с девушками, которым ничего не было видно, слышали, что танкослон не сдаётся. Больше всего народ развлекало и возмущало то, что бабка тащила следом свою коляску и бросила её, идя на компромисс, только где-то в середине салона. Потом, отдав деньги за проезд, она вернулась к вещам, и цепочка гневных возгласов продребезжала в обратном направлении.
Бабка Ягодка выручала Костю всю дорогу. Он опасался, заходя в автобус, что если и дальше между ним и Галей продлится молчание, то о совместной прогулке по городу нечего и мечтать.он собирался уже спросить Галину про её соседа-люмпена, надеясь, что эта тема заденет и разговорит девушку, но этого не понадобилось. Бабка, заплатив за билет, не угомонилась и продолжила вызывать общее веселье. Она остановилась как раз возле знакомой (если, конечно, ей не был знаком весь свет), и ту дёрнула нелёгкая спросить о цели поездки.
- На базар еду! На вокзал, на вокзал!..
- Так на базар или на вокзал?
- У Приморьский, к дочке, к дочке!..
- А какая у тебя дочка в Приморске?
- Так какая?!. Дочка в Уссурийске живёт! Хорошо живёт! С мужом! Деток двое, деток двое!..
- Так ты к ней собралась?
- К кому?!
- К дочке в Уссурийск, говорю, собралась?
- Зачем?!. Она там живёт!.. С мужом, дети!.. Я ездила к ней!..
39
И так далее.
Когда перегруженный, уставший ЛАЗ добрался до автовокзала, бабка Ягодка уже сидела на сумке, привязанной к коляске, и занималась тем, что толкала стоявшего рядом мужчину и приговаривала: "Подвиньсь-ка, не топчись, не топчись..." Бог обделил мужчину чувством юмора, и в ответ он только порыкивал. Пассажиры лениво улыбались.
- Вы на рынок?.. Возьмёте с собой? - спросил Костя, когда выскользнули из автобуса.
- А ты не торопишься? Ты же к матери ехал, - Галина говорила, улыбаясь и осматриваясь вокруг с таким видом, словно оказалась в Париже.
- Нет. Я назад поеду на последнем.
- Ну, пошли.
Они двинулись пешком (до базара было недалеко), девушки впереди, Костя за ними. Он шёл и с досадой чувствовал себя молодой собачонкой, которую впервые вывели на поводке и которая не умеет ровно держать одно расстояние от хозяина. То он пытался приблизиться к подружкам, чтобы участвовать в разговоре, то сторонился, пропуская встречных женщин, и отставал. Появилась и быстро созрела мысль о том, что чем так ходить с Галиной, лучше вообще поехать к родителям. Он стал со злостью корить себя за тор, что не смог держаться достойно в женском обществе, что потерял хорошее настроение только потому, что девушка, с которой знаком всего неделю, не выразила радости при встрече с ним. Галина остановилась и немного виновато и, как показалась Косте, слегка насмешливо, сказала:
- Ты знаешь, сходи на базар сам. А мы потом придём, только сходим к одной знакомой. Хорошо? Ну, чао... Встретимся...
- Хорошо, - ответил Костя вслух и "пошла бы ты вообще нафиг" - про себя и зашёл в книжный магазин.
... Идти домой в плохом настроении было бы гадко по отношению к матери и отцу, однако и бродить по городу с потяжелевшей от книг сумкой тоже неудобно, и Костя решил навестить Плежина. Уж тот-то не допустит, чтобы рядом находился человек, не радующийся жизни так, как он. Косте повезло: машина бывшего одноклассника стояла у подъезда, а вообще Сингапур не был домоседом, лишь бы в баке плескался бензин.
40
Костю встретил целый вал, даже целый мир, который обрушился на него, едва ноги переступили порог квартиры. Гремела музыка, звенел девчачий смех, покрывая всё это, кричал что-то на ухо и тащил гостя в комнату, обняв за пояс, Плежин. Он был в трико и в обыкновенной майке. "Хорошо, не в своих кальсонах", - успел подумать Костя, увидев двух симпатичных, броско одетых девчонок. Дальше он уже ничего не думал, а только успевал отвечать приятелю.
... "Ну, брат, пропал ты в своей деревне! - Плежин носился по квартире, хватая то кассеты, то сигареты, а в общем, без всякой цели. - Хорошо там, а?! Как местные крестушки?! А мы тебя только что вспоминали! Вон Ирка говорит: "И где это наш Костик?!"!
Девчонки прыснули. Костя видел их впервые, но сразу понял, что перед ним такие, которые садятся по вечерам в любую машину, перенося знакомство с её владельцем на более позднее время или вовсе не знакомясь. И приятель особо о своих гостьях не заботился. Да он и никогда ни о ком, кроме себя, не заботился. Говорил сейчас с Костей, потому что хотел разговаривать, поменял кассету в магнитофоне, хотя девчонки просили оставить прежнюю музыку, и даже не объяснился. Примчавшись из кухни с чашкой кофе, предложил его всем и тут же прибавил:
- Ну, кто хочет, может сам себе налить! Не дети! А?! Тётки?! Вы не дети?! По восемнадцать есть?!. Вы что, хотите меня посадить?!. Бляха-муха, горячее!.. Слушай! Я на днях во Влад мотался и там наш клоун!..
- Миха, что ли?
- Нет, этот в Китай гоняет за тряпками от какой-то фирмы! Бизнес, бизнес!.. Я бы тоже бизнесом занялся, да вот девочки отвлекают!.. Тётки!.. Что, не знаешь, кто в нашем классе был клоуном?!
- Муравьёв.
- Мы с Чебурашкой выпили какой-то бурды импортной!.. Нет, лучше самогонка, чем эти ликёры! Это вон девкам пить! Жахнула две рюмахи и на всё готова! Правда, тётки?!. Ликёры пьёте?!. А русскую самогонку?!. Может, налить?!. Сам лучше выпью, а то начнёте здесь буянить! Придётся нам с Костей с балкона выпрыгивать.