Первого разговора, впрочем, и не получилось. Дом, где жил Сергей Трусенко, Костя нашёл быстро: показали дети, игравшие в тележке, оставленной под двором какого-то тракториста. Это была половина стандартного, деревянного двухквартирного дома, оббитая, наверное, ещё со времени своей постройки рубероидом, с двором, огороженным битым
82
штакетником. Под самой калиткой располагалась грязная лужа, а может, калитку расположили в луже, и Косте пришлось прыгать. У него это вышло удачно, однако столь резкое вторжение произвело такое впечатление на собаку, выползшую из-под дома, что та, очумело поглядев на чужака, без звука убралась в огород.
Двор являл собой унылую картину. Казалось, война прошла здесь совсем недавно и разбросала в беспорядке кучу песка, страшные детские игрушки - машины без кузовов и кабин, четвертованных кукол, - а между ними - гнутые вёдра, ящики, коляски, доски и прочий хлам.
Из-за погреба без двери вытащились ещё две собаки, такие же заспанно- хмурые, и принялись чесаться, словно ждали кого-нибудь, чтоб показать ужасное состояние своей шерсти.
Обстановка подействовала на Костю гнетуще, вызвала чувства брезгливости и тоски. Пока шёл до крыльца, он обратил внимание ещё на то, что окна забиты плёнкой (это делается от холода, но весной её снимают), и на то, что огород засаживался не полностью: полосы в два-три метра шириной, примыкавшие к соседским огородам, заросли высокой травой, словно обороняли участок от нападений.
"Господи, ну, нет здесь мужика, но не настолько же запускать всё. Доярка ведь, не целый день на работе", - подумал Костя и постучал в окно веранды. На стук чужака все три пса и с ними соседские ответили ленивым лаем, но ближе не подступали. Петух посреди двора с интересом проводил взглядом одного глаза проходившую мимо курицу и пошагал в другую сторону.
Костя постучал во второй раз. Что-то зашевелилось внутри дома, но к двери никто не подошёл. Подёргал дверь: она оказалась запертой изнутри на крючок. Третий стук был более продолжительным, и собаки, сойдясь вместе, залаяли решительнее, но тут же без всякого видимого повода передрались между собой.
- Кто там? - спросил детский голос за дверью.
- Мама дома? Позови маму.
Ребёнок ушёл, ничего не ответив. Всё стихло. "Проклятье, - попенял себе Костя, - сейчас не дозовёшься. Надо было удержать каким-нибудь разговором или спросить о Сергее." Он вновь собрался тарабанить, но за
83
дверью раздались шпаги, и крючок откинули. Из темноты квартиры пахнуло, как из землянки.
- Здравствуй, Серёжа. А ты чего не открываешь? Я уже минут десять здесь стою. Едва окошко не вылетело от моего стука... Ну, как твои дела?
- Нормально, - Сергей прятал взгляд и ерошил одной рукой волосы.
- А чего же ты в школу не ходишь?.. Что молчишь?
- Я приду... Мамка сказала с малыми дома посидеть...
- Та-ак. А где сейчас мама?
- Иди что стоишь, как дурак?! - прогнал Сергей младшего брата и не ответил на вопрос классного руководителя.
- Сергей, где сейчас твоя мама?
- Да её нет.
- А где она?.. На работе?.. Может, вышла куда?
- Уехала...
- Куда она уехала?
- К их папке на зону...на свиданку...передачку повезла...
- Та-ак... И давно она уехала?
- Да...позавчера. Нет, два дня назад.
- А когда вернётся, сказала?
- Завтра вернётся...
- И что, вы втроём живёте два дня? А кто вам варит?
- Тётка приходит...
- Какая тётка?
- Да мамкина сестра... Вон там живёт... Корову доит и варит...
- За хлебом-то ходите?
- Светка ходит.
84
- Сестра?
- Ну.
- А сколько ей лет?
- Семь... Нет, шесть.
- ... Да-а, дела...
Костя почувствовал, что на него накатывается то состояние, которое он не любил больше всего: что-то среднее между бессилием, разочарованием и скептицизмом, презрением к жизни.
- Что ж с тобой делать?.. Слушай, но сестра-то большая. Могла бы полдня и без тебя посидеть дома с братиком.
- Да мне не в чём в школу идти. Обутки нету... Мамка в городе купит...
- А в чём же ходил до этого?
- Да порвались... Выбросил...
- Ну, вы даёте...стране угля... Покажи мне точнее, где тётка живёт.
- Да её нет дома... Она вечером будет... завтра уже мамка вернётся. Я приду в школу, Константин Александрович...
- Точно придёшь?
- Приду.
- Сам-то готовить умеешь7
- Чё?
- Варить умеешь?
- Умею.
- А продукты есть? Да не мусоль ты волосы!
- Есть всё: и мясо, и крупа. Малая картошку умеет чистить...
- И не страшно вам?
Да что страшно? Телевизор вечером смотрим, когда погуляем...
85
- Ну, ладно, Сергей. Если тебя послезавтра не будет в школе, я опять к вам.
- Я буду.
- И передай маме, чтоб она тоже зашла в школу. Обязательно. Передашь?
- Ага.
- Обязательно пусть придёт.
- Передам...
Костя снова перепрыгнул через маленький ров с водой под калиткой и медленно пошёл по улице. Свербила мысль о том, что, может быть, что-то он сделал не так, не нужно было просто уходить, надеясь, что за два дня всё утрясётся. Но если не уходить, то что сделать? Дома, точнее, в гостинице, ждут не написанные ещё планы уроков, пачка тетрадей с самостоятельной работой десятого класса, на проверку которой понадобится не меньше часа. Эти Трусенко вроде не голодают: в собачьей чашке возле крыльца вермишелевый суп. Опять же помощь родной тётки... Бог его знает, как тут поступить. Надо завтра обязательно посоветоваться с директором.
Костя прошёл по переулку на другую улицу и остановился у калитки небольшого старого дома, где жил другой его ученик Ященко Игорь. Собак не было видно, и Костя вошёл во двор. Он знал, что дом этот маме Игоря совхоз дал недавно, и сейчас легко различил признаки старых и новых хозяев. У окна, между двумя сиренями, стояла оригинально сделанная беседка; на сирени висели какие-то тряпки и облезлый половик, а в беседке валялись бутылки. Вдоль дорожки от калитки к дому тянулась клумба, выложенная побеленными кирпичами, но часть кирпичей выворотили и употребили на импровизированный очаг, на котором, очевидно, что-то варили или запаривали для домашнего скота. Посреди двора стоял телёнок и дёргал с телеги пучки соломы: дверь в кошару забыли закрыть.
"Смена власти произошла быстро и решительно. Черты новой экономической фармации проросли сквозь старую", - пошутил про себя Костя и постучался. В перерыве между стуком от постарался собрать всё своё спокойствие и выдержку: с такой женщиной, как мама Игоря, на мирный разговор надеяться не приходилось. Однако и просто ругаться было не в его планах. У мальчишки совершенно не ладилось с учёбой, хотя уроков он не пропускал. Все учителя жаловались Косте, как классному
86
руководителю, на постоянное невыполнение Игорем домашних заданий и отказ от дополнительных занятий. Поэтому предполагалось сначала похвалить маму мальчика за то, что её сын перестал быть прогульщиком, а потом осторожно выяснить, созданы ли дома условия для приготовления уроков.
После пятого стука дверь сама по себе отворилась от ударов по ней, и Костя решился войти. Раз не заперто, значит, внутри кто-то должен быть.