Батюшин с любопытством заглянул в глаза Распутину. На языке у него вертелся насмешливый ответ, но что-то мешало высказать всё, что он думает про перемирие с тем, кого он считал Главным Несчастьем Российского престола. Что-то смущало и не давало надерзить… Останавливало неожиданное несоответствие между внешностью и речью…
— Ну же, Ваше превосходительство, — нетерпеливо произнес Григорий, — решайтесь. Когда тут появятся шептуны Глобачева, я не смогу вам уже ничего сказать. В конце концов, вы — профессионал, и вам случается получать сведения из более грязных источников, нежели моя персона. Но информация того стоит.
С каждым произнесенным словом брови на бесстрастном лице генерала поднимались всё выше, а последняя фраза заставила глаза округлиться. Батюшин мог дать руку на отсечение, что Распутин никогда не выражался такими сентенциями. Да и само предложение было столь необычным, что генерал осторожно кивнул, а Распутин удовлетворенно улыбнулся.
— Хорошо. Попросите, пожалуйста, своих людей не входить сюда какое-то время… И возьмите карманные часы Стивена Аллея — массивный «Брегет» на толстой золотой цепочке.
— Чем же Вас, позвольте полюбопытствовать, заинтересовали эти часы? — спросил Батюшин, выполнив все просьбы Распутина.
— Своим двойным назначением, — опять улыбнулся раненый. — Откройте бюро…
— Зачем? — удивился генерал. — Осмотр уже состоялся, ничего интересного там не обнаружено.
— Потому что плохо искали, — недовольно буркнул Распутин. — Снимите с цепочки ключ для заводки часов. Прямо на петлях дверцы бюро не хватает одного винтика. Смело вставляйте туда часовой ключ и осторожно поворачивайте…
— Я слышал какой-то щелчок!
— Правильно. Это открылось ложе для часов. А теперь свинтите декоративную головку. Не бойтесь, не сломаете… Так… Откройте правый ящик. Просуньте руку и нащупайте ложе — точно под размер часов, и штырь. Вложите часы в ложе так, чтобы штырек входил в отверстие от скрученной головки.
«Дзинь» — еле слышным звоночком отозвался механизм на манипуляции генерала.
— А теперь осторожно задвигайте ящик обратно …
— Откуда вам известны такие секреты?
— Англичанин, полагая, что я без сознания, будучи в сильно возбужденном состоянии, потерял бдительность и полез за какими-то бумагами в сейф.
— Сейф?
«Щёлк» — отвалилась вниз междуящичная филёнка, обнажив холодный металл.
— Тут нет ни ручки, ни замочной скважины!
— Открывайте снова ящик бюро и, не вынимая ключ, доставайте часы.
Ещё один щелчок, и в узком проёме тщательно скрытого сейфа показались плотные пакеты из грубой вощёной бумаги.
— Вот они, «висячие сады Семирамиды», — усмехнулся Григорий, чем снова удивил Батюшина.
Содержимое чрева британской разведки было чрезвычайно привлекательным, и генерал позволил себе переключиться на него полностью. С первых секунд у него похолодела спина, а в голове с сумасшедшей скоростью закрутилась единственная мысль: что теперь делать с этими знаниями???
Аккуратно подшитые донесения агентов английской разведки и расшифрованная переписка резиденции с Лондоном разверзли перед генералом бездну, по краю которой он, как оказалось, прогуливался последние два года.
Агент «Трианон» сообщал, что во время приватной беседы глава французской военной миссии при Царской Ставке дивизионный генерал Морис Жанен хвастался своей осведомленностью о спланированном англичанами, конкретно сэром Джорджем Бьюкененом и лордом Мильнером, перевороте по свержению самодержавия. Генерал Жанен оказался даже в курсе того, что через Мильнера на революцию в России выделили двадцать один миллион рублей. Агент опасался утечки информации в царскую семью и запрашивал инструкции. Поверх донесения красным карандашом была начертана резолюция «Жанен в деле».
Этот же агент сообщал, что посол Франции в России М. Палеолог весной 1916 года вёл тайные переговоры с польскими сепаратистами. За спиной своего союзника Франция строила планы расчленения Российской империи.
Агент «Браво» отчитывался о встрече Мильнера с представителями думской оппозиции А.И.Гучковым, князем Г.Е.Львовым, М.В.Родзянко, П.Н.Милюковым, бывшим военным министром генералом А.А.Поливановым, экс-министром иностранных дел С.Д.Сазоновым. Среди обсуждаемых тем, волновавших гостей британского посла, центральной оказалась дискуссия, будет ли убита императорская чета в ходе грядущих потрясений.