Именно этот кухонный скандальчик с «завхозами» Николай и использовал — надо сказать, изящно — как повод для войны…
Подлинные ее причины были, конечно же, гораздо серьезнее. Все упиралось в экономику…
Что греха таить, в те времена русская промышленность стала уступать английской, и значительно. Русские промышленные товары сбыта в Европе находили из-за того, что не могли выдержать конкуренцию с английскими - но вот в Средней Азии и Персии неплохим спросом как раз пользовались.
Второе. Россия вывозила в Англию главным образом зерно, но к началу 50-х годов серьезную конкуренцию российскому зерну стало составлять турецкое. Да и английский экспорт в Турцию значительно превышал русский. Англичане вытесняли Россию с турецкого рынка, а через Турцию, пользуясь современными терминами, повели торговую экспансию и в Персию со Средней Азией…
Кстати, Россия так стремилась получить покровительство над Молдавией и Валахией отнюдь не из-за желания «помочь православным братьям». Снова правила бал чистейшей воды экономика: контролируя эти княжества, Россия контролировала и устье Дуная - а с ним города Браилов и Галац, где тогда размещались крупнейшие «зерновые биржи». Экономика, судари мои, экономика! Выстраивалась логическая цепочка: «дирижируя» ценами на зерно в Браилове и Галаце, Россия тем самым держала высокие цены на свое зерно в Одессе и направляла именно в Одессу иностранные корабли, перевозившие зерно, а чтобы они по собственному хотению не лезли в помянутые города, русские частенько перекрывали устье Дуная не военной силой, а старательно имитируя долгие работы по «очистке фарватера». Австрийские, к примеру, купцы жаловались на эти фокусы своему правительству, правительство посылало дипломатические ноты, но в Петербурге с невинным видом разводили руками: мол, ничего не можем поделать, землечерпалки старые, медленно работают, да и капитаны в запое, и в матросах некомплект… но, господа, что вам в том Дунае? Плывите в Одессу, мы вам всегда рады, и хлебушка продадим сколько вашей душе угодно… только, уж не серчайте, по нашей цене. Рынок, знаете ли, свободная конкуренция…
Кто тут будет всерьез толковать о «притеснениях православных»? Шла нормальная торговая война - а они порой плавно перетекают в войну настоящую. Цели перед Россией стояли насквозь житейские и практичные, бесконечно далекие от слюнявой романтики касаемо «угнетенных славянских братьев». Разбив Турцию и сделав ее своим вассалом, Россия, во-первых, ликвидировала бы конкуренцию турок в зерноторговле, во-вторых, напрочь перекрыла бы дорогу английским товарам в Персию и Среднюю Азию - да и турецкие рынки оттяпала бы у британцев. В Англии это прекрасно понимали. Не зря их газета «Таймс» откровенно писала в начале войны: дело следует довести до логического конца, то есть взять управление Турцией в свои руки полностью, посадив на султанский трон какого-нибудь европейского принца посговорчивее - их по Европе столько болтается бестронных и бескоронных, только свистни…
Ну, а для публики Англия и Франция в один голос орали, что благородно защищают бедную Турцию от агрессора Николая… А заодно защищают и тех самых «притесняемых христиан» от турецких супостатов. Благодетели, одни словом…
Интересно, что нашелся польский болван, который этому всерьез поверил. Был такой мелкий шляхтич Чайковский, участник польского восстания, после его подавления сбежавший в Турцию и обитавший там под именем Садык-паша. Воспрянув духом при известиях о начале войны и стремясь насолить москалям, он заявился в английское министерство иностранных дел
с проектом создания в турецкой армии христианских батальонов…
Вежливо выпроводив прожектера, английский дипломат лорд Рэдклиф рявкнул собратьям по министерству вошедшие в историю слова:
Этого не должно быть! Мы вовсе не для того заботимся о неприкосновенности Турецкой империи!
Яснее и не скажешь. Шла нормальная экономическая война. Ввязавшись в нее, Николай крупно просчитался но, повторяю и особо подчеркиваю, вовсе не из-за каких-то романтических заблуждений. Промахи, если можно так выразиться, были насквозь нормальными. Так оплошать могло любое государство, любой лидер. Примеров в европейской истории предостаточно.
Доля вины лежит и на военных, и на разведке. Господа генералы виновны в том, что не рискнули должным образом объяснить императору всю степень военно-технической отсталости России, убаюкивая бодрыми заверениями: всех побьем, шапками закидаем. Тем более что русский флот только что одержал блестящую победу над турецким при Синопе. И это прибавило самоуверенности.
Крупно промахнулась и разведка…
В Париже на протяжении тридцати лет сидел резидентом Яков Толстой, секретный сотрудник III отделения, работавший под «крышей» атташе российского посольства. Человек был интересный приятель Пушкина в молодости, участник декабристских кружков. 14 декабря застало его за границей, и возвращаться он побоялся, справедливо опасаясь угодить во глубину сибирских руд ну а потом его вербанули люди Бенкендорфа и пристроили к делу. Занимался он тем, что нынче называется политической разведкой: организовывал во французской прессе нужные России статьи (и сам недурно пописывал). Налаживал контрпропаганду, качал информацию из политических кругов. Личность, как отмечают историки, безусловно, незаурядная. Парижских газетчиков покупал пачками — они и не противились, кстати.
Одна беда: Толстой сделал непростительную для настоящего разведчика промашку - со временем откровенно стал подстраиваться под начальство. Его донесения меняются резко. Когда III отделением заведовал Бенкендорф, Толстой гнал в Петербург серьезные, обстоятельные отчеты. Когда Бенкендорфа сменил Орлов, откровенный любитель светских сплетен «из самого Парижа», пикантных историек и прочих легкомысленных курьезов, Толстой, моментально уловив текущий момент, начинает набивать нужным материалом свои обзоры - в ущерб серьезному делу, понятно. Чтение, конечно, интересное даже сегодня - чего стоит подробный рассказ о скандалах, устроенных в палате депутатов Александром Дюма (тем самым, папенькой д'Артаньяна) и его попытках драться на дуэли с родовитыми дворянами…
Знаменитый романист, можно признаться по секрету, всю жизнь гонялся за всевозможными орденами и знаками отличия - а также самозваным образом приписал себе титул маркиза де ля Пайетри. И однажды, поссорившись с неким де Мальвилем (настоящим дворянином, чуть ли не от крестоносцев ведущем родословную), отправил тому вызов на дуэль. Де Мальвиль ответил, что, к его великому прискорбию, вызова принять не может, поскольку дворянином не является. И подписался: маркиз де Мальвиль…
Интересно, кто ж спорит… Но разве для того человек сидит резидентом в Париже, чтобы посылать в Центр такие истории? Ну вот нравились они Орлову, что поделать…
Последствия такой деятельности оказались самыми печальными. Толстой, увлекшись сбором для начальства пикантных светских сплетен, совершает один промах за другим. Он шлет в Петербург подробнейшие донесения о многочисленных романах президента Луи-Наполеона и ухитряется проглядеть подготовку к перевороту, которую означенный Луи ведет. Когда он все-таки этот переворот устраивает и провозглашает себя императором Наполеоном III, для русского резидента это станет громом с ясного неба…
Но и это еще не самое печальное. Уже летом 1853 года, когда война буквально на пороге, Толстой громоздит ошибку на ошибке. Шлет в Петербург «достоверные сведения», не имеющие ничего общего с реальностью. Пишет, что недовольство императором «распространяется по Франции с изумительной быстротой и охватывает все классы общества», а оттого, мол, за границей уже действует некий могущественный «революционный комитет», который давным-давно подготовил восстание, и оно грянет по всей стране сразу после того, как Наполеон III объявит войну России…