Об Уичерли Рочестер написал не без пренебрежения:
Следующим в окружение Рочестера попал в 1672 году Джон Краун — недурной комедиограф, но автор отчаянно плохих трагедий, которым он сам, однако же, придавал не в пример большее значение. Внимание Рочестера он привлек к себе стихотворным посвящением «Карлу VIII».
Странная это была троица, дожидающаяся в приемной общего покровителя, — чопорный щеголь Джон Краун, Джон Драйден и Илканах Сеттл… Сеттл — писатель чудовищной плодовитости и человек фантастической предприимчивости, до конца своих дней занимавшийся машинерией аттракционов на ярмарке св. Варфоломея и уже глубоким старцем, нацепив на себя зеленую шкуру и применяя на практике множество технических трюков собственного изобретения, игравший дракона в «Георгии Победоносце», — был в этой компании заводилой. Успех «Императрицы Марокко» — полной галиматьи, изобилующей устрашающими спецэффектами — ударил ему в голову. Поддержка Рочестера обеспечила ему популярность у молодежи, и, согласно свидетельству Денниса, он слыл полноправным соперником Драйдена; не только в Лондоне, но и в Кембридже мнения о том, кто же все-таки первый — Драйден или Сеттл, — разделились примерно поровну, причем и там, и тут молодые люди, как правило, предпочитали Сеттла.
В 1673 году (в том же самом, когда Драйден посвятил Рочестеру «Модный брак») Сеттл опубликовал «Императрицу Марокко» с посвящением, содержащим нападки на Драйдена. Год спустя Драйден ответил стихотворным памфлетом, написанным в соавторстве с Крауном и Шедуэллом. Конечно, включенные в него инвективы едва ли были направлены прямо против Рочестера, потому что и Краун, и Шедуэлл оставались его друзьями, но вряд ли граф, порекомендовавший пьесу Сеттла к исполнению в Уайтхолле, с удовольствием прочитал такие, например, строки:
Не исключено, что именно вследствие публикации этого памфлета Драйден потерял покровителя в Рочестере, главным фаворитом которого теперь стал чопорный щеголь Краун. Может быть, Рочестер исповедовал правило «разделяй и властвуй». Сочинять сценарии балов-маскарадов, которые время от времени устраивали при дворе в Уайтхолле, было привилегией поэта-лауреата, однако в 1675 году Рочестер употребил свое влияние на то, чтобы отстранить Драйдена в пользу Крауна, который тут же разразился «Маскарадом Калисто». Краун был весьма дюжинным драматургом и прекрасно понимал это сам. Его «Предуведомление читателю» живо передает отчаяние, охватившее автора сценария, как только ему была оказана эта неожиданная и совершенно нежеланная честь — он дружил с Драйденом и не собирался подсиживать его: «Будь вещица написана человеком, дважды достойным этого — и по месту проживания, и по уровню поэтических заслуг, — удовольствие, испытываемой тобой, читатель, было бы куда более полным». Маскарад, однако же, благодаря танцевальным номерам и сценическим эффектам (включая полет спускающихся с небес нимф) прошел успешно. Да и кто бы при дворе осмелился отнестись к нему критически, если заглавную роль Калисто исполнила сама принцесса! Только автор остался не удовлетворен своим детищем; он дорабатывал сценарий даже после премьеры и в конце концов счел для себя необходимым извиниться перед читателем, завышенные — благодаря великолепной постановке Биттертона — ожидания которого наверняка окажутся обманутыми: